Сердце, тебе не хочется покоя!. Василий Лебедев-Кумач

      Я люблю ходить по Зарядью

      Вдоль рядов москательных лавок.

      Там так пахнет смоленным канатом,

      Точно ходишь по пристани людной,

      И как будто грохочет лебедка.

      Рыбой пахнет и йодистым илом,

      И прибойное ухает море

      Близко-близко, за теми домами.

      И душа, обманувшись счастливо,

      Рифмовать приготовилась море…

      За годом год устало ставит вехи.

      В канве минут сплетенные в узор

      Все наши слезы, беганья и смехи,

      Как трафарет, печальный видит взор.

      Идем путем разученно-конечным,

      И через океан куда-то вплавь,

      Но лишь на миг душа зажжется вечным,

      И лишь во сне на миг увидишь явь.

      Мильоны слов, что за день мы наскажем,

      Вернутся вновь по замкнутой кривой —

      Сегодня жизнь мне кажется миражем

      Среди песка в пустыне мировой.

      Графины и плоды на блюде.

      Как переспелый дерзкий плод,

      Глядят полунагие груди,

      И виден тела пьяный пот.

      Веселье лиц румяно-алых,

      Глаза и губы – все пьяно,

      И в странно-вычурных бокалах

      Навеки пенится вино.

      Внизу румяных яблок стружки,

      Небрежно сброшенный венок.

      И развалившийся пьянчужка

      В глубоком сне у голых ног.

      Если хочешь встретить Пана,

      Выйди утром рано-рано,

      Чуть пропел петух,

      И иди, пока прохлада,

      К ручейку, где поит стадо

      Молодой пастух.

      Притаись в глухой орешник,

      И пускай твой ум-насмешник

      На часок уснет…

      Свод небесный улыбнется,

      Каждый кустик встрепенется,

      Кто-то запоет.

      И увидишь в вихре диком

      Пронесутся нимфы с криком,

      А меж ними пьян,

      Весь закутанный в росинки,

      С нежной песней на сиринге

      Горбоносый Пан.

      Я слишком пью из чаши бытия

      Напиток слез, желаний и веселья,

      И буйный хмель оплачиваю я

      Больной и четкой логикой похмелья.

      Спадают маски, рвется жизни ткань,

      И отовсюду пошлость корчит рожу.

      Атлас мечты – как будничная рвань,

      И знаю я, как черви гложут кожу.

      Уходит жизнь. На сердце – белый шрам.

      Вокруг хаос, как череп обнаженный.

      И я стою, как горестный Адам,

      Познавший все и радости лишенный.

      О, сколько бессмысленной боли!

      И редко бывая в тиши,

      Я лишь