Память. Людмила Евгеньевна Кулагина
чего хочешь, кого любишь? Мужа разлюбила уже?
– Я люблю Виктора и жить с ним хотела бы, и ребёнка от него хотела бы, – немного успокоившись, сказала Орина.
– Так чего ж ты с Семёном-то загуляла, если Виктора любишь? – удивилась Ганна.
– Мама, я удержаться не смогла. Виктора уже год почти дома нет, а Семён … он такой ласковый, весёлый и красивый. Как тут устоять? – объяснила Орина.
– Что-то я не пойму, так ты Семёна любишь или Виктора? – напряжённо спросила мать.
– Я и Семёна люблю, и Виктора, – призналась Орина.
Маринка опять захохотала.
– Вот семейка! Не зря вы мне нравитесь! Все поперёк правил живут! Молодец, Оринка! Если бы не твоё пузо, была бы лучшей!
– Хватит веселиться, Марина. Про себя расскажи. Чего ты хочешь? – опять прервала её мать.
– Я вообще замуж не хочу. Меня родители заставляют, – ответила Марина.
– Молодец, Маринка! – с печи вставил слово Пашка.
– Смолкни, – огрела его полотенцем по спине Ганна и повернулась к Марине. – А как же ты жить будешь без мужа? – удивилась Ганна.
За всю жизнь не слышала она ни разу, чтоб девка замуж не хотела, да и разговоры такие про любовь никогда в её семье не велись. Обычно, как отец сказал, так и было, а тут глава семейства на фронте, а она совсем запуталась в делах своих взрослых детей.
– Я в армию хочу. Говорят, что революционеры женщин тоже берут в армию, вот и я пойду. Хочу мир посмотреть, хочу свободы! – уверенно и с воодушевлением произнесла Марина.
– Уж если Маринка в армию пойдёт, то я тоже сбегу на фронт! – вставил слово Павел.
– А если тебя убьют? Или ранят? – спросила Олеся, до этого молчавшая.
– Да пусть лучше убьют, чем гнить в этом забытом богом селе до конца жизни, горбатиться до старости на полевых работах, – уже яростно продолжила Марина.
– Ну, а ты, Семён. Что ты думаешь делать? – спросила Ганна.
– Я тоже в армию уйду. Может, там баб будет меньше. Пока девки рядом, я ни о чём больше думать не могу, – откровенно признался Семён.
– А как же мы тут будем с двумя младенцами и без мужиков. Ты подумал? Сбежать от всех проблем куда подальше и всё?– не смогла сдержать своих эмоций Ганна.
– А я виноват, что ли, мама, что натура у меня такая. Не могу я спокойно на девок смотреть. Хочу, а не получается. И хоть бы одна отказалась, все сами на меня вешаются. – Семён встретился взглядом с Сашей. – Нет, одна всё-таки есть.
– Кто есть, я не поняла? – уточнила Ганна.
– Одна отказалась, – задумчиво промолвил Семён.
Ганна подозрительно проследила за взглядом Семёна. Александра зарделась румянцем, опустила глаза.
– А мне как быть? – вступила в разговор Орина.
– Ты замужем за Виктором. Виктор придёт с войны, пусть с Семёном разбирается сам, а пока сиди в доме, не высовывайся. Соседям скажем, что уже родила, а сыну врать я не стану, и вам не позволю.
Вздох облегчения вырвался у Орины и, вдруг, перешёл в длинный протяжный стон. Семён подскочил к ней, схватил за