«Я гибну, но мой смех еще не стих», или Сага об Анле Безумном. Книга первая. Сергей Николаевич Кочеров
ваше предложение, – с важностью промолвил конунг, – но я не могу принять его. Люди плохо обо мне помыслят, если я оставлю сыновей без награды, положенной их отцам. Я не только не возьму ничего лишнего, но обещаю удвоить ваши доли. И не будем больше говорить об этом.
Затем он обратился к Харальду и осведомился, как тот перенес ночную бурю, дождь с градом и утренний туман. Сын Хельги ответил, что не понимает, о чем говорит конунг. Тогда Хрёрек Метатель Колец спросил его без обиняков, что он видел в роще Одина. А также велел сказать, о чем он поведал в своей висе.
Харальд окинул взглядом конунга и мужей, жадно ожидавших его речей, собрался с мыслями и, будто выходя из теплого дома в морозную ночь, заговорил:
– Открою вам то, что я помню и о чем могу сказать. Не гневайтесь, конунг, и вы, первые мужи, но есть силы, над которыми даже вы не властны, и они сдерживают меня. Когда встал я на стражу в первую ночь, то долго ничего не видел, кроме деревьев. Но вдруг, в самое темное время ночи, показались блуждающие огни, и подошли ко мне звери, каких я никогда прежде не встречал. Они окружили меня со всех сторон и показывали своим видом, что хотят напасть. Я стоял, держа на весу щит и подняв меч, но ни одна из этих тварей так и не кинулась на меня. А потом они и вовсе пропали, словно тьма поглотила их. На вторую ночь я был готов к новой встрече с ними, но мне послали испытание, труднее прежнего. Снова в самое темное время показались огни глаз, но это были не дикие звери, а лютые воины с оружием в руках. И узнал я в них людей, убитых мною в поединках и на ратном поле, и тогда я понял, что меня окружают духи мертвых. Они шли ко мне друг за другом, и я вновь бился с каждым и повторно послал их к Хель65. Затем они исчезли и, хотя ни в одной битве я не устал так, как в этой, на мече моем не было зазубрин, а на щите – вмятин. Когда же пошел я на стражу в третью ночь, то уже чуял, что мне или мертвым быть, или родиться заново. Тишина стояла такая, что звенело в ушах, пока не пришло темное время. И увидел я тени людей, идущих ко мне, и подумал, что вновь буду сражаться с врагами, которых нельзя убить. Но они заговорили, и я понял, что мне явились духи предков. Многое они поведали о моем роде и племени. А затем, даже и не знаю, было это наяву или во сне, подошел ко мне старый муж, прекрасный и ужасный с виду. «Знай же, Харальд, – изрек он, – что ты на острие иглы от смерти. Но еще рано посылать за тобой моих дочерей. Сегодня ты пришел ко мне, в другой раз я призову тебя. И это время не так далеко, ибо за каждую из трех ночей ты заплатишь по десять зим своей жизни». Больше ничего я не помню до тех пор, пока Халльфред не привел меня в чувство. А как я сложил эту вису, и сам не знаю, ведь я досель не говорил стихами…
Выслушав этот удивительный рассказ, люди в палате не знали, как его следует толковать. И только Харальд, сын Хрёрека конунга, задумчиво произнес:
– Трудно встретить другого такого мужа, как Харальд, сын Хельги. Найдутся люди, которые назовут его неразумным. Но я не осужу того, кому, должно быть, явился сам Один. Ему ли не знать, что никто не сильнее своей судьбы?
«Я
Хель – дочь бога Локи и великанши Ангрбоды, правившая царством мертвых в подземном мире (Нифльхель(м) – дословно «владение тьмы»).