В двух шагах от горизонта. Владислав Люшаков
выдернул свою руку из мокрой ладошки Вики, а затем биту из рук Дони. В голове движение остановилось и повеяло ментоловым холодком. С размаха ударил по мозаике. Дробленые фрагменты дождиком зашумели внутрь, оставив канву по периметру вдоль резинового крепления. Парочка отшатнулась.
– А вы садитесь! – повернулся он к ним. Те осторожно втиснулись на пассажирские места.
– И ты садись, сказал он Вике.
Юра начал беспокоиться. Покосился на него.
– Ты что хочешь делать? – спросил и сделал шаг вперед.
– Сожгу к чертям собачьим. Всех. Зажигалка есть?
Полезли в карманы.
Пауза на размышление. Выигранные две-три секунды.
Но ближе оказался Доня, не вникая в произнесенное, а реагируя на действия профессионально. Он тоже сделал движение, закрывая собой Юру. Тогда он ударил. Сильно, в Доню, по телу сбоку, и тут же приготовил короткий замах для Юры. Ничего не возникло в его памяти, ни разбитые головы, ни покалеченные тела, улитками закрученные вокруг себя, покрытые густой вязкой слизью, истекающие ею… Но тот отпрянул от рухнувшего со стоном передовика. Двое прижались к невидимой воздушной стене. И если где-то в темноте и была подмога, то уже не успевала, так как он сидел внутри машины. Одной рукой закрыл дверцу, пока включал зажигание и стартер одним поворотом, нервно снял с ручника и направил автомобиль прямо без разбора, не полагаясь ни на быструю реакцию разбойников, ни стараясь маневром объехать, оставляя сзади себя ошарашенную группу людей, обездвиженного Доню на асфальте рядом с шапкой и запах горелой резины. Машину сильно качнуло, когда заднее колесо переехало через что-то мягкое, и все в машине поняли, через что именно. Вика и парень побледнели, но он не видел, сосредоточившись и мыслями, и взглядом на дороге. Беременной и бледнеть уже было ни к чему – даже на улице ее бледность отсвечивала.
– Куда? – коротко сказал через сто метров, пока улица ещё прямо тянулась в темноту. Все молчали в оцепенении.
– Вика, куда нам?
– Пока прямо, – ответила та, сама вряд ли понимая, что произошло и что они целы. Беременная с мужем молча подл сидели сзади, не зная, как понимать произошедшее.
– А они как же? – спросила Вика.
Он глянул в зеркало.
– Мы выйдем, а вы дальше сами. Как жена?
– Терпимо, – ответила беременная.
Морозный ветер уколами врывался в салон.
– В роддом не надо?
– Обошлось, кажется.
– Не останавливайте никому, особенно гаишникам. Сможешь?
– Постараюсь.
Их остановили. У блок-поста стояла очередь. Автобус свернул к обочине, водитель сначала открыл дверь, и кто-то попытался выйти с раскрытой пачкой и зажигалкой наготове, но тут к ним подбежал с автоматом наперевес.
– Всем вернуться на свои места. – Не сказал, рявкнул жестко, зло. – Водитель, дверь закрой.
На улице, впереди было шумно, кто-то кого-то уговаривал низкой хрипотой, просил, но слов не было слышно, затем смешалось несколько голосов, перешедших