Стеклянная любовь. Книга вторая. Алексей Резник
вести свои математические расчеты неистовый древнешумерский Жрец, и силы Жреца поддерживал, как мог, всей своей мощью антипод Царя Драконов Кингу, Царь Людей, Гильгамеш…
И была еще Третья Сила, которой смутно опасался сам Командор. Об этой Третьей Силе Командор знал точно только одно – сейчас она была еще далеко, но к Новогодней Ночи обязательно проявит в себя во всей своей неправдопобной Мощи…
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
…Эхо несдержанного, а, главное – неосторожного, дурного вопля Славы Богатурова оказалось услышанным и в других местах, в частности – под разлапистыми темными кронами, среди густых переплетений стволов и ветвей, в толще слабого зеленоватого полумрака и одуряющего хвойного аромата одного из оккупированных Пайкидами районов Сказочной Руси.
Район этот или, если точнее, Ярус являлся приграничным – совсем рядом начинались Вечность, Мрак и Пустота. Поэтому здесь Пайкиды создали Большое Кармическое Окно, способное принимать тысячу доноров в секунду. И именно здесь стояли, готовые к массовой переброске, отборные части «Охотников за донорами». От Мира Идиотов или Солнечной Земли, а конкретно – от Рабаула, их отделяла совсем-совсем тонкая перегородка…
…Одна из Хрустальных Боярынь невольно вздрогнула, услышав прозвучавшее эхо, и испугалась, что кто-нибудь из проницательных и жестоких командиров заметит, как она вздрогнула и обязательно сумеет сделать по этому поводу неизбежно верные выводы…
Эхо крика Славы Богатурова вызвало во всем Ярусе долго не утихавший, мелодичный перезвон – от глубоких серых картонных низов до самой верхушки, ослепительно сверкавшей осколками окаменевшей радуги…
…Трое рабочих, добывавших густую прозрачную смолу из глубокого смоляного колодца при помощи нехитрого приспособления, немедленно бросили тяжелое нудное занятие, и, неподвижно замерев, принялись прислушиваться к доносившемуся, сразу со всех сторон, звону. Прикрепленный за их бригадой колодец располагался на крохотной полянке, окруженной почти непроходимыми хвойными зарослями, образующими непроницаемый полог над полянкой и колодцем.
Неподалеку от полянки, соединенный с нею потайной тропой, на массивных сваях возвышался огромный бревенчатый барак под двускатной крышей, где ночевали две сотни рабочих и куда всем им необходимо было возвращаться за полчаса до отбоя на обязательную перекличку, при опоздании к началу каковой следовало только одно наказание – расстрел металлическими шариками из рогаток, с последующим сбросом получавшихся обломков вниз – на Истинное кладбище к страшно злым и всегда голодным сторожевым оранжевым медведям.
– Звенит не в ухе? – нарочито индифферентно спросил бригадир тройки, наклонив голову к правому плечу.
– Нет, Ян! – твердо не согласился с бригадиром один из рабочих. – Это звенит в лесу – начинается