Чёрные крылья зиккурата. Морвейн Ветер
и тут же отдёрнул руку.
– Вы не могли хотя бы приказать… помыть её.
Маркус почувствовал раздражение. Вариус позволял себе слишком много. Но раньше, чем патриций ответил, прозвучал абсолютно твёрдый голос с отчётливым северным акцентом.
– Я здорова, – сообщила Риана. Она снова попыталась сесть, и на сей раз ей удалось оторвать плечи от деревянной доски.
Маркус этого не заметил. Поведение лекаря оскорбило его лично. Уступить сейчас означало породить грязные слухи о собственной слабости. Вкупе с неудачей на арене это приводило в ярость.
– Вариус, – сказал он тихо, – я плачу чистым золотом. За работу и за молчание. Уверен, я не единственный ваш клиент, желающий странного.
– Позвольте, – усмехнулся Вариус, – даже самые развращённые не предлагают мне ощупывать перепачканных в грязи рабов.
– Мне не нужен лекарь, – повторила пленница и ещё раз попыталась встать.
Сильная рука Маркуса припечатала её обратно к ложу.
– Я сказал, лечитель Вариус, что мне требуются ваши услуги. Вы окажете мне их – так или иначе.
Немигающим взглядом он смотрел в глаза лекаря. Тот не был даэвом. Разве что маленькая примесь древней крови. Вариус чувствовал, как от одного взгляда Маркуса по жилам разливается ледяная ртуть.
Он открыл рот, но ничего так и не произнёс. Только повернулся к валькирии и принялся распутывать повязку.
Маркус отошёл к столу и наполнил бокал вином. Затем переместился к окну, за которым медленно колыхались на ветру верхушки кипарисов. Небо было почти чистым. Дым от очагов, обычно застилавший горизонт по ночам, отнесло ветром к востоку, и дышалось теперь необычайно легко.
– Дрянная рана, – сообщил скрипучий голос из-за спины патриция, – можете делать со мной что хотите, господин Цебитар, но здесь полно грязи, похоже, будет заражение.
– Что это значит? – спросил Маркус, не оборачиваясь.
– Это значит, господин мой, что нужно или бережнее обращаться с имуществом, или не тревожить по ночам честных людей. Пару часов назад я мог бы просто промыть рану и наложить швы. Теперь же… надо удалять.
– Удалять что? – спросил Маркус, обернувшись.
– Руку, патриций, руку. Вот отсюда, – он ткнул пальцем в самое плечо валькирии.
– Я здорова, – прошипела та сквозь зубы в третий раз.
– Зачем же мне валькирия без руки? – спросил Маркус.
– Вот и я не знаю, зачем. На вашем месте я бы её продал, пока она ещё цела. Или выкинул в канаву, – Вариус помолчал. – Но если будем удалять, мне нужно сходить за инструментами.
– Вы свободны, – Маркус подбросил в воздух мешочек с монетами, и лекарь ловко поймал его на лету, – благодарю за визит.
Вариус поклонился – не более, чем того требовала учтивость – и вышел.
Маркус повернулся к рабыне.
«Вот почему Клементе удалось её купить», – подумал он.
***
Когда дверь приоткрылась, выпуская лекаря наружу, Маркус крикнул в тёмный проём:
– Шиана!
Затем