Эрис. Тихе. Марат Байпаков
Рассечённая надвое толпа утрачивает былое единство. Пытается воссоединиться, устремляется на встречный прорыв, но безуспешно, подкрепления из горожан-зрителей укрепляют и расширяют коридор. Два отряда серых экзомисов, оставшись без предводителя, никем не управляемые из сникших вожаков, быстро распадаются на группы. Боевой дух людей из Тихе окончательно сломлен. Разрозненные повторные попытки пробиться к кварталам Тихе и крепостным воротам отбиваются. Сражение переменяется на бойню.
Часть мятежников прижимается к стене скены театра, падает на колени, сдаётся. Сдавшихся экзомисов обезоруживают зрители. Часть же мятежников, наиболее отчаянно сопротивляющихся, числом около трёх сотен, оказывается прихотью судьбы ровно там, где в самом начале «театральной битвы» оборонялся лихой лох паломников в синих линотораксах. Нет среди мятежников почтения к своим павшим. Экзомисы, отступая под ударами «театральных отрядов», наступают ногами на тела бездыханных товарищей. Оставляют на растерзание победителям стенающих в мольбах раненых. Шлёпают босыми ступнями по лужам крови. Сбиваются в осаждённую бесформенную кучу у белых стен, сложенных из сырцового кирпича. Готовятся принять смерть в скоротечном бое. Наставлены кинжалы на граждан. Бронза мятежа затупилась в схватках, покрыта кровавыми зазубринами.
Никто не предлагает сдаться. Никто не хочет сдаваться. Выбор судьбы очевиден. «Безбожники!» – едкое ругательство звучит голосом привычным-знакомым. Драматург поднимает высоко над головой окровавленный кинжал. Отряд «Эрис» подхватывает пеан: «Безбожники! Безбожники! Умрите!» Среди голосов отчётливо слышен голос командира Граника в маске с ликом богини. Но первыми нападают на мятежников отнюдь не уставшие хоревты. Горожане, как ополченцы, так и зрители из театра, набрасываются с правого фланга на серые экзомисы. Два отряда «Архонта» и «Эрис» остаются без движения. Пленных у этих стен не берут. Крики, вопли, стоны, предсмертные хрипы дополняют пеан сальпинги. Наконец-то звучит тяжёлым басом Оропа давно мечтаемо-желаемое: «Победа! Победа! Победа!»
В левую руку архонта-фермосфета кто-то нежно вкладывает плетёную кожаную рукоять трофейного кинжала. Гермократ поворачивает лицо в белой маске. Перед ним предстаёт улыбающаяся, с растрёпанной причёской, в забрызганном кровью наряде… дарительница «Сибарис домашняя». Позади дарительницы гордячка-жена Мегиста со знаменитой бранной сальпингой.
4. «Нечестивцы!» (Сибарис)
Раннее утро дня литургии двух всадников.
Сибарис следует за Мегистой. Лёгкой походкой скифянка вторит эллинке. На два коротких шага позади молчаливой тенью спешит за важной хозяйкой. Собой прикрывает спину Мегисты. Сибарис не надо учить манерам добрых. Высокую, прекрасно сложённую красавицу скифянку со стороны можно ошибочно принять за аристократку гаморов, так грациозны её танцевальные шаги. С пяти