Егорка и Змей Добрыныч. Юстасия Тарасава
Михаил.
– Почто не видит? Видит. Токмо я ить разный бываю. Когда кустом прикинусь, когда птахой.
– Как это? – не поверил Егорка.
Змей Добрыныч хитро на него посмотрел и… исчез. На том месте, где он только что сидел, появилась… вторая печка, точь-в-точь, как та, что стояла в кухне. Егорка подскочил с лавки и выбежал на улицу, обогнул дом, вернулся и, отдышавшись, сказал: – Халтура это, а не обман зрения. Труба на крыше по-прежнему одна.
Новоиспечённая печь вздрогнула, зашаталась и стала размытой, будто по воздуху пошли волны. Через минуту на месте «печки» сидел Змей Добрыныч и возмущался: – Я должон потолок нарушать, чтоб ты мне поверил? Опосля зальёт избу-то. – Правая голова фыркнула, а Средняя хитро улыбнулась и загадочно сказала: – Посмотрим, чаво ты на это скажешь.
Едва договорив, Змей Добрыныч исчез. А на его месте оказался… ещё один Егорка. Бабушка Прасковьюшка и Михаил невольно переводили взгляды с одного Егорки на другого, а мальчик заворожённо разглядывал своего двойника. Тот подмигнул и высунул язык. Егорка подошёл вплотную к своей копии. Удивительно, но всё-всё у поддельного «Егорки» было настоящим – глаза, волосы, руки, ноги. Он был вполне живой и поправдишный, их можно было перепутать. Бабушка Прасковьюшка перекрестилась, а Михаил, осев на лавку, зажмуривал и открывал глаза, надеясь, что наваждение рассеется.
Егорка рассмеялся и сказал двойнику: – Ну, ты даёшь! Это оптическая иллюзия или ты меняешься на молекулярном уровне?
Двойник качнулся, воздух снова зарябило, а когда волны кончились, перед Егоркой стоял довольный, улыбающийся во все три рта Змей Добрыныч.
– Видали? Я хоть и Добрыныч, а змеиное ремесло знаю. Хошь, я им обернусь? – дракончик показал на Михаила.
– Только попробуй, превратись в меня, я тебя так взгрею, – пообещал Михаил.
– Ой, напужал! Да я тобой обернусь и сам тебя ка-ак вздую, – вредничала Правая голова.
– Я вам обоим всыплю, если не угомонитесь, – вмешалась бабушка Прасковьюшка. – Ей-богу, как дети малые. Вечер наступает, надо решать, что со Змеем делать, а вы собачитесь.
Егорка посмотрел на окошко, сквозь давно немытые стёкла которого падал тусклый свет, и мальчику показалось, что за окном мелькнуло чьё-то лицо. И тут же пропало. Егорка выглянул в заросший бурьяном двор, но никого не увидел, лишь ивовые ветви качались у трухлявого забора. Егорка вернулся в избушку и на всякий случай плотно прикрыл дверь.
– Что, Егорушка? – встревожилась бабушка.
– Так, показалось.
– Помаячило, говоришь? – рывком поднялся Михаил и быстро вышел. Несколько раз он, проходя мимо, полностью заслонял окошко своей широкоплечей фигурой и в избе наступали сумерки. Возвратился Михаил недовольный: – Шастал кто-то, возле дома наследил и у забора прятался.
– Куда ж мы теперь Змея денем? – растерялась бабушка Прасковьюшка. – Мы его здесь укрыть хотели. А теперь куда?
– Домой возьмём, – предложил Михаил.
– Ни за что! – воскликнула Левая голова. – Переполох подымется, скотина