Идущие навстречу. На пути друг к другу. Между двух огней. Мария Борисовна Хайкина
желания убежать, – пояснил ее спутник.
– Боишься, что все усилия пойдут прахом? – не сдержалась Ровина.
– Боюсь, что одна ты пропадешь в лесу, – спокойно ответил он, будто не замечая насмешки в ее голосе.
– А с тобой, что ли – нет?
– Со мной – нет, – подтвердил он серьезно. – Я смогу о тебе позаботиться.
И тут Ровина возмутилась:
– Позаботиться! И это ты говоришь о заботе? Разве не ты затащил меня сюда? Разве не ты меня мучил? Разве не из-за тебя я страдаю?
Эти слова сильно задели его. По лицу Хорвина прошла судорога.
– Все так, Ровина, – проговорил он глухо, – все так.
– Ведь это ты хотел убить меня! – продолжала напирать она.
Хорвин опустил глаза и стиснул свою веревку.
– Знаешь, вряд ли у меня хватило бы духа на убийство, – отозвался он. – Я так сгоряча сказал.
– А убивать ты, что ли, не собирался?
Хорвин продолжал смотреть перед собой.
– Нет, такое желание у меня было, – медленно проговорил он, по-прежнему не поднимая глаз. – Мне хотелось уничтожить тебя, Ровина, действительно хотелось. Понимаешь, мне было тогда очень плохо.
Девушка попыталась уловить его взгляд.
– Ну, а теперь тебе также плохо?
– Теперь? – откликнулся он. – Теперь плохо нам двоим.
– И что, ты рад этому?
Но в этом вопросе уже не было вызова, она просто пыталась понять.
– Нет. – Он поднял наконец глаза, и девушка прочла в них тоску. – Нет, Ровина, я не рад. Не рад.
Руками он несколько раз дернул веревку и поднялся. Посмотрел куда-то вверх. Тряхнул головой. Повернулся к ней.
– Пойдем, Ровина. – позвал он. – Путь еще не близкий, нам пора двигаться дальше. Пойдем.
Девушка встала. Взглянула на своего спутника. Подошла к лошади и снова оглянулась на него. Он стал рядом. Она всматривалась в его лицо. Темные глаза его, бывавшие такими ласковыми и такими жестокими, сейчас смотрели задумчиво. Молча протянул он руки, опершись на них, девушка вскарабкалась в седло. Он по-прежнему не отводил от нее взгляда. «Не бойся меня. Я не причинил и не причиню тебе вреда», – говорили его глаза. Но, может, это только казалось Ровине. Просто ей очень хотелось, чтобы он думал так. Вздохнув, девушка подставила руки под его веревку.
Глава V
Тоненькие веточки Хорвин установил шалашиком, под них уложил сухой мох, в середине которого расположил трут. Поднеся к нему зажатый в одной руке кремень, он резко ударил по нему кресалом. Блеснули искры, несколько ворсинок налились красным, сразу нагнувшись, Хорвин стал раздувать притаившийся огонь. И вот появились крохотные язычки пламени, вот они побежали по мху, вот, становясь выше и крепче, охватили веточки, и скоро костер уже весело потрескивал. Пламя прихотливо извивалось, обнимая сложенные горкой сучья, и легкий, прозрачный дымок убегал к небу.
Ровину внезапно охватила радость. Дома, для того, чтобы получить огонь, достаточно было дать указание