Ричард Длинные Руки – принц короны. Гай Юлий Орловский
буркнул:
– Ну да, а то кого же будете грабить?..
– Разделение труда, – объяснил я. – Если человек должен пахать и в то же время защищаться, то плох будет в том и другом. Цивилизация началась с дифференциации.
Он посмотрел исподлобья.
– Ишь, грамотный. И рыцарь?
– Даже читаю умею, – ответил я с достоинством. – Правда, только печатными.
Он спросил:
– Это… как?
Я ощутил, что допустил промах, ответил небрежно:
– Да теперь книги не переписывают, а… печатают. Так быстрее и точнее. Скажи, святой отшельник, ты можешь чем-то помочь? Все указывают только на тебя.
Он снова оглядел меня с головы до ног, чем-то ему не нравлюсь, хотя особым провидцем быть не обязательно: когда двое мужчин альфа-самцового типа встречаются, они обязательно молча сравнивают рост друг друга и ширину плеч, это у нас даже не от питеков, а от амеб и хламидомонад.
– Ты взялся за это от безделья, – в голосе отшельника прозвучало отвращение, – но если все-таки выполнишь… это тебе зачтется.
– Да? – спросил я живо. – Это я люблю, а то чистое благотворительство как бы не совсем в моей натуре. Хоть маленький пряник, но надо бы получить…
Он буркнул с неприязнью:
– Говори быстро, у меня мало времени. Что он сделал? И как получил бессмертие?
– Да-да, – сказал я торопливо, – вы тут так торопитесь, так торопитесь… В общем, дело в том, что…
Я рассказал подробно, особенно напирая на то, что тот гад с каждым днем все больше творит бесчинств, убивает, грабит и насилует, и умалчивая, чью просьбу выполняю.
Глава 8
Отшельник задумался, а я смотрел на его голый торс и вспоминал, что йоги в мороз накидывают на голое тело мокрые простыни и высушивают их своим телом, чего-то там добиваясь, а этот просто не чувствует мороза, взвинтив свой теплообмен до такой степени, что вон вокруг его тела едва заметно струится нагретый воздух, а дыра в крыше – это затем, чтобы перегретость уходила наружу.
После долгой паузы он встрепенулся, сказал с раздражением:
– Я не вижу никакого оружия, которым его можно убить. Я не вижу ловушки, в которую можно завлечь, чтобы он там умер.
Я спросил упавшим голосом:
– Совсем-совсем?
Он отрезал:
– Абсолютно!.. И хотя способ есть, но его условия исключают друг друга.
Я спросил быстро:
– А с этого места можно подробнее?
Он подвигал худыми голыми плечами, такого же цвета от грязи, как земля под ногами.
– Твой противник, – сказал с неохотой, – предусмотрел все. Он защитился всеми возможными заклятиями и наговорами от любого оружия, вплоть до мечей архангелов!.. Более того, он как-то исхитрился получить полную и абсолютную защиту от любого оружия Тьмы!.. Отныне никто не может ему повредить, ни простой человек, ни святой подвижник, ни самый великий грешник… Я жил долго, но такого еще не встречал. Надеюсь, впереди еще и другие неожиданности.
Я спросил машинально:
– А сколько вам?
Он небрежно отмахнулся.
– Четыре