Питомцы апокалипсиса. Григорий Володин
дядьки из службы опеки. Как его и сестренку увозят в разные детские приюты. Как их разлучают.
По телевизору иногда крутят фильмы о ребятах в детдомах: сиротам там очень несладко. Жесткая черствая пища, жесткие железные кровати, жесткие кожаные ремни в руках надзирателей – жизнь не должна быть настолько жестокой!
Срочно домой – забрать Лену, скрыться с ней в лесу за городом. Они найдут чистую реку, наловят жирных зайцев и белок, наготовят из них вкусные бургеры, и вообще: заживут не хуже, чем в городе. Выдрессируют волков по утрам приносить тапки в их шалаш. Маугли разрыдается от зависти.
Мальчик домчался до лестницы, занес ногу над обколотой плиткой на ступеньке и…
И наступил на гладкий железный пол. Яркий свет брызнул в глаза. Мальчик заморгал, огляделся.
Его окружила толпа высоких взрослых в плотных костюмах цвета гранатовых зерен или свежей крови на скотобойне. Острые лица и длинные руки обтягивала странная синяя кожа – точь-в-точь как у смурфиков. Незнакомцы смотрели желтыми глазами лесных дымчатых рысей из «Дискавери».
Кислый прелый запах больницы исчез, повеяло свежестью и чистотой, как после дождя. Словно воздух процедили через десяток кондиционеров.
– Не бойся, – сказал один из взрослых, странно коверкая слова. К мальчику протянулась большая синяя ладонь. – Мы не обидим.
Ребенок медленно взялся за ладонь взрослого, и его куда-то повели. Перед глазами стелились обитые блестящим металлом узкие коридоры. Стальной пол тихо звенел под туфлями. В редких круглых окнах сияли звезды. Ни земли, ни облаков: только звезды и чернота.
– Где мы? – спросил мальчик. – Как будто в небе над Землей.
Синий взрослый глядя в сторону покачал головой.
– Намного дальше, – сказал взрослый. – В небе над твоим новым домом.
Стена коридора вдруг отъехала в сторону, они вошли внутрь. В небольшой каморке неподвижно стояла странная девочка того же возраста, что и мальчик. Нитки на ее красной одежде торчали во все стороны. Короткие черные волосы взъерошились, бледно-голубое нежное лицо застыло, словно его выбили из холодного сапфира оттенка летнего неба.
– Юлирель, – сказал взрослый. Девочка повернулась.
Взрослый отпустил ладонь мальчика и слегка подтолкнул его:
– Иди к Юлирель.
Маленький пленник неуверенно шагнул вперед. Его будущая хозяйка смотрела на него желтыми глазами с жутковато-узкими зрачками.
– Привет, – сказал мальчик и попытался улыбнуться. Девочка молчала.
– У тебя нитка торчит, – сказал мальчик. Его рука сорвала с плеча девочки красную нитку, на ощупь гладкую и скользкую. Глаза Юлирель округлились. Маленький сирота коротко посмеялся.
– По правде, их много торчит, – сказал он. – Эта больше всех просто, вот и вырвал ее. А вообще, тебе не мешало бы переодеться.
Юлирель вдруг протянула руку, и щипнула футболку на плече мальчика.
– Нет, у меня нитки не торчат, – сказал мальчик и повернулся к синему