Королевская шутиха. Филиппа Грегори
раз подумала, что у принцессы Марии появляется шанс избежать пленения.
Она назначила человека, следящего за сбором провианта для растущей армии ополченцев, чьи лагеря теперь окружали замок со всех сторон. Убедившись, что наружная стена замка требует починки, Мария призвала всех, кому знакомо ремесло каменщика, заняться этим неотложным делом. Специальные отряды пополняли арсенал, доставая оружие везде, где только могли. На дальних подходах к замку постоянно дежурили дозорные, чтобы войска герцога и сэра Роберта не застали нас врасплох.
Каждый день Мария устраивала смотр ополченцам и обещала, что щедро вознаградит их, если они останутся ей верны и удержат оборону замка. Ежедневно она поднималась на парапет главной стены и оттуда смотрела вдаль, ожидая увидеть на лондонской дороге облака пыли. Это означало бы, что самый могущественный в Англии человек движется к Фрамлингхэму и наступает час ее испытаний.
По-прежнему находились советчики, твердившие ей, что наспех обученным ополченцам не выстоять против армии герцога. Я слушала их уверенные голоса и думала: а не лучше ли мне сбежать прямо сейчас? Если сюда вторгнется армия герцога, меня в суматохе могут убить. Если герцог заподозрит мою двойную игру, он меня точно не пощадит. Он умел сражаться: что на поле битвы, что за столом переговоров. Он вошел в альянс с Францией и вполне мог двинуть против нас французские войска, если не одолеет собственными силами. И тогда французы начнут убивать англичан на английской земле, и вся вина падет на Марию. Ее пугали новой вспышкой братоубийственной войны Алой и Белой розы и призывали капитулировать перед герцогом.
А в середине июля произошло нечто странное: все замыслы герцога вдруг начали рушиться. Каждый здравомыслящий англичанин понимал: законной наследницей престола является не Джейн, а Мария – дочь короля Генриха. И этот здравый смысл перевешивал все альянсы и договоры герцога Нортумберлендского. В Англии его повсеместно ненавидели. Было понятно, что он вознамерился править страной через Джейн, как до сих пор правил через Эдуарда. Такое положение не устраивало очень многих – от лордов до простолюдинов, и это недовольство вылилось в открытое противостояние.
Правление Джейн выглядело заплаткой на теле Англии, и как бы крепко герцог ни пытался пришить эту заплатку, стежки начали расходиться. Все больше людей открыто заявляли о своей поддержке Марии; все больше и больше недавних сторонников герцога тайно покидали его ряды. Всадники сэра Роберта потерпели сокрушительное поражение от местных крестьян. Побросав работу на полях, те поклялись защитить законную королеву. Сэр Роберт попытался было отколоться от отца и переметнуться на сторону Марии, но безуспешно. Жители Бери схватили его и объявили предателем. Сам герцог оказался запертым в Кембридже. Его воинство растаяло, словно утренний туман. Ему не оставалось ничего иного, как тоже объявить себя сторонником Марии. Он даже отправил ей послание, объясняя все свои действия…