Рус. Точка отсчета. Вадим Крабов
не упал на колени сразу, а прошел к простому плетеному креслу, в котором сидела Викария, и только тогда, протягивая свиток, встал на колени.
– Я выполнил приказ, госпожа! – сказал, чуть не захлебываясь от восторга. На мгновение вместо Викарии ему показалась Флорина.
Приор, не поднимаясь с кресла, небрежно швырнула свиток на стол, заваленный кучей пергаментов. Вдоль задней стены располагались многочисленные полки, сплошь забитые разнокалиберными рулонами.
– Кто учил тебя говорить по-гелински?
– Рекрут Архип, госпожа!
– У тебя хорошее произношение. Скажи, ты раньше действительно не знал гелинский язык?
– Не знал, госпожа!
– Так откуда ты родом, чем занимался и как оказался здесь?
– Я жил на острове Рус, что в Баренцевом море. – Название сказал по-русски. – Это на севере, занимался… – Чик замялся, – торговлей? Прости, госпожа, мое скудоумие, но я забываю о прошлом… Сюда меня принесла сама верховная жрица, моя госпожа. Я служу богине! Это самое главное! Остальное неважно! – совершенно искренне впал в патетический восторг, а перед этим привычно похвалил «свою богиню» за то, что она подсказала о забывчивости рабов. Приказ Флорины не говорить о себе правду был первоочередным, а иначе лгать госпоже было просто невозможно.
– Заткнись и никогда больше не говори по-варварски, – поморщилась Викария, – и лишнего не болтай, я знаю, кому ты служишь.
Соизволила встать с кресла и положила ладонь на голову раба. Голову Чика словно тиски сжали. Крик боли удалось сдержать только чудом да приказом «заткнись». Викария вторично поморщилась и недовольно опустилась в кресло. Как и ожидала, Флорина прекрасно заблокировала мысли своего раба. Это в общехрамовых, точнее, орденских (рабы служат все-таки ордену) может залезть любая, начиная с подмастерья, так же как может и защиту поставить. На рабах даже тренировки специальные существуют, отдельные занятия. Здесь блок самой Верховной, магистра ордена. Не пробьешь.
– Купец, говоришь, и все забыл? А как же ты надоумил баранов засаду устроить? Отвечай!
– Купец я… вроде. Забыл, госпожа! – взмолился, чуть не плача. – А лишняя тренировка – на пользу Служению, я почувствовал. Ученики десятника Трифона спросили, я сказал – засада на поле, а дальше они сами. Рекруты Саргил и Архип.
– Почувствовал он! Купец, а про засаду сообразил. Я недовольна тобой.
На Чика навалилось. Недовольство госпожи, приближенной к самой Верховной… такой муки он еще не испытывал, ночные страдания не шли ни в какое сравнение. Даже упасть ниц, вымолить прощение не мог – недостоин. Секунды показались вечностью…
Викария, насладившись мукой раба, продолжила:
– Хватит страдать, исправляйся. Расскажи, что тебе снится, – спросила и замерла в нетерпеливом ожидании.
Она не была садисткой, поэтому и сама удивилась своим чувствам. Сильно разозлил ее раб своей странностью. Правда, раньше с личными рабами Верховной она не общалась, но с этого