Боль свободы. На остриях двух лезвий. Жесуй Бесдеполь
дрыгаться и кричать, вдруг поддаваясь истерике, ругается, шипит, но спустя еще какое-то время ум снова пытается отыскать решение. Нельзя давать волю чувствам, ведь раньше это всегда получалось, но лишь сейчас важно, как никогда. Нужно использовать время, чтобы придумать, как вырваться из ловушек, которые могут ждать на Асумгарде.
Военный костюм, перекрашенный в тюремную робу, теперь становится ясно, зачем с утра Сталмира заставили переодеваться. Впрочем, это призрачное чувство осознания тут же пропадает. Конечно, есть нож, есть этот костюм, но… какого дьявола? Чтобы дольше мучиться, пытаясь вырваться из лап смертоносных животных?
Потеряв над чувствами контроль, Сталмир рассмеивается, но скоро вновь приходит в себя. Этот мрак, царящий внутри капсулы, сводит с ума, не дает сосредоточиться. Это невыносимое ожидание возрождает в душе самые потаенные, детские страхи. Забытый ужас ранних лет, боязнь темноты внезапно обращается самым живым монстром, с которым нужно бороться уже сейчас. К креслу прижимают магнитные наручи, и остается только надеяться, что они запрограммированы открыться после посадки. И капсула несется по космосу к адской планете, но нет никакой возможности узнать, как скоро удастся хотя бы понять, узнать хотя бы отчасти, что ждет на планете.
Может, там вообще ничего нет? Даже атмосферы? Тогда бы просто убило, но… нет. Бессмысленно. Зачем давать армейский костюм и нож?
Внезапно укалывает острая мысль. Нож! Он должен быть здесь? Палач не мог… мог ли палач вздумать принести нож с собой? Или это все-таки какая-то хитрая уловка Федерации? Но зачем это Федерации? Не зачем. А с другой стороны, зачем тогда одевать осужденного на гибель, на казнь в армейский костюм?
В голове все начинает мешаться, и чем больше разумных вопросов отыскивает ум, тем труднее ему становится ориентироваться в происходящем. Федерация хочет его убить, это ясно, как белый день. Иначе, его бы не бросили на эту чертову планету. Только вот понять из этого можно лишь одно: решение атаковать интеллектуальные системы было верным. Значит, это настолько больной удар по Федерации, что виновника пожелали уничтожить самым пугающим, самым жестоким способом.
А затем, снова приходится гнать мысли и ругать себя за то, что ресурсы ума бесцельно растрачиваются на какую-то ерунду, не имеющую сейчас абсолютно никакого значения.
Когда, наконец, сознание успокаивается, то в спокойствии ума начинает проявляться единственный разумный вывод. Становится ясно, что сейчас нужно успокоиться и дождаться посадки на Асумгард, что воображать худшие варианты развития событий бесполезно, ведь ни к одному из них не удастся все равно придумать решения. Если вдруг и окажется, что магнитные наручи отчего-то не выпустят своего заключенного, то выбраться из их оков все равно нет никакой возможности. Если вдруг капсула сядет прямо рядом с гнездом какого-то рассерженного хищника, если свалится в морские пучины, если застрянет в каком-нибудь