Иван Федорович (сборник). Владимир Дэс
на равных.
Первые, месяцы он походил на собачьих щенков, но со временем, сменив темно-бурый мех на жесткий серо-охристый, стал отличаться от своих молочных братьев.
И хотя, не получая волчьей, родительской, полупереваренной пищи, волчонок рос слабее своих диких собратьев, он очень рано стал разнообразить свой рацион ловлей мышей и тараканов, чем очень удивлял тех, кто не знал, что он волк.
К осени он уже покрылся высоким зимним мехом, и на месте мягких молочных зубов, появились бритвенно острые, ослепительно-белые молодые резцы.
Через год лесник понял, что щенок, хоть и вскормленный собакой, все же стал настоящим волком.
И хотя человек искренне привязался к нему, обстоятельства жизни вынудили его расстаться со своим вскормышем.
Подходила к концу его служба в лесничестве.
Он был уже стар, часто болел.
Пора было перебираться к людям.
Он уволился со своей единственной в жизни работы, снял с книжки свои сбережения и купил дом в деревне неподалеку.
Покидая навсегда лесничество, он решил отпустить в лес и своего волка.
Хотя понимал, что сделать это будет трудно, но он выбрал момент, когда у волков наступила пора спаривания.
Когда молодые и сильные волки добывают себе порой в кровавых и жестоких схватках со своими сородичами подруг для создания своей собственной семьи.
Подкараулив время, когда волчицы словно магнитом притягивают к себе самцов, он вывел своего волка на тропу стаи, за которой давно уже наблюдал и знал, что там есть лишние самки.
Его глупыш поначалу не понимал, почему хозяин гонит его куда-то, обиженный, отбегал в сторону, но, разнюхав наконец зовутций сладкий запах пока еще незнакомой подружки, забыв о непонятно почему сердящемся хозяине, закружил на месте, жадно и часто обнюхивая следы стаи, и вдруг, не прощаясь, прыжками помчался следом за недавно прошедшими сородичами.
Прошло четыре года.
Волков в округе становилось все больше и больше. Зато остальная живность убывала. Стали редки лоси и кабаны.
Новый лесник оказался обыкновенным пьянчужкой, а когда-то прекрасное лесничество превратилось в место пьяных помывок в баньке и бестолковой стрельбы по пустым бутылкам.
Но волки, прежде беспокоившие людей крайне редко и только по крайней нужде, стали все чаще и чаще резать домашний скот.
Долго так продолжаться не могло. И в один из августовских дней, после долгого и зловещего ночного волчьего концерта, от которого кровь стыла в жилах и не могли спать даже самые храбрые, людское терпение лопнуло.
Собрались со всей деревни все, кто имел отношение к охоте, и, кроя вечно пьяного нового лесника последними словами, с грехом пополам пришли к общему согласию: устроить облаву.
Наняли в городе опытного охотника-волчатника. Тот расспросил жителей и определил где, примерно, обитает волчья семья, повабил в стекло семилинейной лампы. Хором отозвались волчата, потом завыла обманувшаяся волчица, и стало ясно: логово здесь.
Через сутки все приготовления к облаве были закончены.
Городской