Градации Черного. Анастасия Сергеевна Столярова
и я. Правда, недолго, меня поймал Рома… – Женя умолк и некоторое время просто смотрел на свои руки, – но я почти сразу бросил, а он нет. А однажды Рома увидел его под кайфом, Костя вообще редко бывал у нас дома, а тут они случайно пересеклись на улице, странно, да? Город ведь такой большой. Он запретил мне общаться с Костей, я был почти три недели заперт дома, Костя приходил ко мне, мы разговаривали с ним через дверь…
Женя замолчал, Адольф тоже молчал, обдумывая его слова.
– И что же случилось потом? – тихо спросил он.
– Рома избил его. Очень сильно. Сломал ему руку. И у него было сотрясение мозга, он лежал в больнице, а я не мог придти навестить его, даже позвонить. А потом мы перестали с ним общаться, потому что Рома мне запретил…
Адольф задумчиво барабанил пальцами по рулю.
– И ты его послушался? Я так понимаю, что ты всегда делаешь, как он хочет?– спросил он и усмехнувшись, добавил: – знаешь, Женя, если бы человек был мне действительно дорог, я бы не остановился ни перед чем, чтобы не потерять его…
Он вопросительно взглянул на Женю, тот долго молчал.
– Просто Рому я люблю больше, – тихо проговорил он и поднял на Адольфа свои черные глаза, – я никогда не иду против его воли, ведь он вырастил меня. Когда отца убили, меня отправили в детский дом, там было очень холодно и я заболел воспалением легких, лежал в больнице. Рома забрал меня, вылечил и вырастил как своего сына…
Адольф усмехнулся:
– Я понял тебя, Женя. У Романа есть карт-бланш на любые действия в отношении тебя, ведь он вырастил тебя. Но давай сменим тему, я вижу, что ты нервничаешь, а я хочу, чтоб от этой поездки у тебя остались только положительные впечатления. Ты голоден?
Женя отрицательно покачал головой и замолчал, Адольф тоже молчал, лишь улыбался чему-то своему, впереди замигал светофор и переключился на красный, но Адольф лишь прибавил газу и пересек перекресток на красный свет, Женя смотрел на него во все глаза:
– Ты часто так делаешь? – тихо спросил он, – знаешь, я думал, что ты не такой, что ты уважаешь правила, установленные для всех. Нарушать их опасно, для тебя самого и окружающих…
Адольф рассмеялся и посмотрел на Женю, у него в глазах было столько озорного, прямо мальчишеского веселья, что Женя тоже рассмеялся.
– Я редко нарушаю правила, я очень требователен к окружающим. И к себе, – наконец проговорил он, – конкретно сейчас я это сделал, чтобы тебя немного взбодрить, ты замолчал… Я знаю, ты переживаешь, что Роман против нашего общения. Мы знакомы с ним с детства, и кажется, я могу практически дословно сказать тебе, что он думает о твоей поездке, он же против, и считает, что мы слишком разные, и что нам незачем начинать общение, ведь прошло столько лет… Наверняка он язвительно усмехнулся и отпустил несколько нелестных отзывов о моей персоне, ведь так? Но подумай, несмотря на все это ты здесь, со мной… А значит, тебе это действительно нужно…
Женя внимательно выслушал его слова и кивнул головой, соглашаясь, он негромко рассмеялся, обстановка снова потеплела,