Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя. Владимир Поселягин
поинтересовался: – Слушай, а если она из этих?
– Из кого? – не понял он.
– Ну те, что пальбу устроили на аэродроме? А? Вынюхивает?
Мы оба повернулись к корреспондентке и с подозрением посмотрели на нее.
– Да не может быть, их же проверяли, – с сомнением проговорил Сомин.
– Тех тоже проверяли, и что? Лучше при ней ни о чем не говорить.
– Согласен. А куда? Я не дочитал…
– А к Никифорову и пойдем, к тому же он неплохие советы по этой теме дать может.
– Да что он понимает?! Хотя да, лучше подстраховаться. Пошли.
– А можно мне с вами?
«Интересно, сколько ей лет? Восемнадцать наверняка, студентка какая? Непонятно. Но черт возьми, она все-таки в моем вкусе, знают немцы, кого подсылать!»
– Да, конечно. Пойдемте, – подхватив ее под локоток, я ответил с шикарной улыбкой и тут же увидел Лютикову. Сцена была та еще.
– Вот, блин!.. Извините!
– Что? – не поняла репортерша.
– Девушка, извините, мы не представлены, Вячеслав Суворов.
– Дарья… Миронова. Корреспондент «Комсомольской правды», – с легкой заминкой ответила она.
– Да? Ну приятно познакомиться. Вы пока пройдите с товарищем старшим лейтенантом, а у меня тут важное дело-о-о, – крикнул я уже на бегу. Марина уже почти скрылась с глаз за густым кустарником. Судя по ее лицу, когда она резко развернулась, чтобы уйти, у нас будет серьезный разговор.
Догнал я ее у бензовоза, который загнали под кроны деревьев, и, настроившись на ее шаг, стал сочувственно вздыхать.
– Ну что еще? – остановившись, сердито спросила она.
– Да вот хочу пригласить вас, несравненная Марина Викторовна, на луну полюбоваться в эту прекрасную ночь, – издалека начал я.
– Тебе этих вертихвосток не хватает, которые постоянно около тебя на концертах крутятся? Даже не подойдешь к тебе, сразу шипеть начинают. Или эта малолетняя соплячка? Я тебе зачем?
– Потому что ты мне нравишься. Ну Марин, давай серьезно, что не так?
– Да?.. – остановилась она, стрельнула куда-то глазками и вдруг прижалась ко мне и поцеловала в губы. Но мне только предложи – минут пять длился поцелуй среди деревьев.
И только когда нам не стало хватать воздуха, мы оторвались друг от друга. Увидев, что она смотрит куда-то мне за спину, обернулся. Там были спины удаляющихся бойцов и синее платьице репортерши, которая постоянно оглядывалась. Показалось мне или нет, но на ее глазах блестели слезы. Отбросив эти мысли в сторону, снова попытался привлечь Марину к себе, но был бит по рукам.
– Что? – не понял я. То целует, то отгоняет.
– После концерта у меня, – сказала она и, развернувшись, скрылась среди деревьев. Почесав затылок, я пожал плечами и направился к опушке, находившейся метрах в пятидесяти от того места, где мы целовались.
«Сдвинулось-таки с мертвой точки!»
Посмотрев на заходящее солнце, я отправился вслед за остальными ребятами – пора до конца проработать налеты на немецкие аэродромы. Нанести, так сказать,