За тех, кто в морге (сборник). Светлана Алешина
перебирая и разглядывая его. Мы обе присели и стали освобождать Маринкино платье, крепко севшее на гвоздь. Пока мы этим занимались, послышались быстрые шаги, и мы увидели промчавшегося мимо нас Сикамбра.
Я уж было открыла рот, чтобы позвать этого негодяя, но Маринка остановила меня.
– Ты хочешь, чтобы я опозорилась перед мужиком? – злобным шепотом спросила она, и, хотя, если честно, я была не против посмотреть на это действо, пришлось вздохнуть и промолчать.
Я постаралась и высвободила Маринкино платье из плена. Оно, конечно, пострадало, но не чересчур, до дома дойти можно.
– Куда он пошел? – спросила я Маринку, хоть и сама прекрасно видела, что Сикамбр бежал налево, куда хотелось идти и Маринке.
Освобожденная и убедившаяся, что ее потери были невелики, она рванула за Сикамбром, я – за нею. Коридор оказался недлинным и очень быстро привел нас наконец-то куда-то в реальное и понятное место. Уже явственно слышались звуки зала, перед нами была нормальная лестница, ведущая наверх, а сбоку белая дверь с нарисованными на ней двумя кругами однозначно указывала на то, что это туалет.
– А вот теперь, когда мы наконец-то выбрались из этого дерьма, можно и перышки почистить, – пышным слогом, возникшим, наверное, от пережитых волнений, сказала Маринка.
– Чисть! – равнодушно сказала я, доставая из кармана плаща пачку сигарет.
Хорошо еще, что я как-то додумалась переложить сигареты в плащ. Моя сумка осталась в зале под охраной Фимочки, а без сигарет в таком приключении было бы грустно.
– Ну почему ты не идешь-то? – спросила я у Маринки, закуривая.
– Я одна боюсь, – совершенно глупо, на мой взгляд, призналась она.
– Ой, не смеши людей, – досадливо отмахнулась я.
– Никого я не смешу, – окрысилась на меня Маринка и, открыв дверь туалета, зачем-то громко сказала: – Эй, я иду!
Оглянувшись на меня и прислушавшись, Маринка, гордо вскинув голову, зашла в туалет и закрыла дверь за собой, но буквально через секунду раздался ее оглушительный визг.
– Смешно пошутила, – проворчала я, не думая даже открывать дверь и заглядывать внутрь. У меня было не то настроение, чтобы поддаваться розыгрышам.
Дверь распахнулась, и наружу выскочила Маринка с дико расширенными глазами.
– А-а-а! Оля! – крикнула она, цепляясь за мою руку.
Я едва не выронила сигарету от таких заходов, но сдержалась. Все-таки что-что, а выдержку и силу воли у меня не отнять. Не первый год я общаюсь с Мариночкой, привыкла уже.
– Крокодил зубками лягнул из унитаза? – неэстетично пошутила я.
Маринка молча посмотрела на меня и затрясла головой.
– Там… – прошептала она, вздрагивая от ужаса.
Не думая ни о чем серьезном, я зашла в туалет. После небольшого тамбура там оказалась еще одна дверь с комнатой. На полу ее неподвижно лежал Сикамбр, прижав обе ладони к левой стороне груди. Между пальцами у него выступила кровь. Сикамбр не подавал признаков жизни. Я зажала горло руками и постаралась глубоко вдохнуть.
Глава