Локальный конфликт. Александр Марков
автобус здесь уже несколько лет был из мира нереальности. Наверное, все это время они простояли в отстойниках. Удивительно, что их не разбили и не разобрали. Но боевикам они, конечно, были не нужны. Те привыкли ездить на джипах.
Автобусы выстроили в длинную колонну на обочине дороги позади лагеря. Водители вышли из автобусов, сбились в кучу, стали о чем-то спорить, поглядывая то на лагерь, то через него – на село.
Кто-то наверняка подсчитывал, сколько человек может набиться в крохотный салон «лиаза» в час пик, когда желающих все равно больше, чем мест, а поэтому каждый автобус берется штурмом, как в свое время брали штурмом вагоны поездов или крепости. Люди прижаты друг к другу же так крепко, как на демонстрации, митинге или концерте популярного артиста, где нельзя не только поднять руку, но и дышать удается с трудом. В некоторых случаях такое тесное общение бывает даже приятно…
Как ни старался Кондратьев, но не мог извлечь из памяти табличку, обычно привинченную к кабине водителя, на которой указывалось, сколько в салоне сидячих и стоячих мест. На автобусах он ездил довольно часто, но «лиазы» становились редкостью, их впору было заносить в Красную книгу исчезающих видов. С ними происходило примерно то же самое, что в свое время случилось с неандертальцами, когда в природе появились кроманьонцы.
На ум приходили совсем другие таблички – вроде «Не курить. Не сорить». Он пробовал восстановить в памяти облик салона, посчитать – сколько там кресел, но сбивался, путал двойные и одинарные. Глупое это занятие.
Автобусов двадцать, нет, двадцать один. В селе примерно триста домов. На каждый автобус приходится по пятнадцать домов. Семьи здесь большие. Одним-двумя детьми не отделываются. Такое может быть только в очень молодых семьях, где не успели обзавестись более многочисленным потомством, а так в старые времена сюда ящиками возили медали Материнства трех степеней. Когда их упразднили, прибавлений в семействах стало поменьше, но не намного и вовсе не из-за того, что медаль была своеобразным стимулом для продолжения рода. Ее, конечно, ценили, но не сильно. С государственной помощью ораву в десяток детей прокормить хлопотно, а вовсе без помощи… редко у кого получалось. В общем, теоретически, даже если часть домов сейчас пустует, мест в салонах на всех не хватит. Автобусам придется сделать не один рейс, а побольше…
Солдаты глазели на «лиазы» с удивлением, будто перед ними предстала стая каких-то невиданных доселе зверей. Такое внимание немного смущало водителей автобусов. Они все теснее сжимались в кучку.
– Ну что вылупились? Это же «лиазы», – сказал Голубев.
– А я-то думал, что это «мерседес», – откликнулся кто-то.
– Не смешно.
И вправду – никто шутке этой не рассмеялся.
Вскоре, Голубев выяснил, что к полудню надо ждать гостей. Нет, боевики вовсе не сообщили парламентерам, когда они намереваются идти на прорыв. С двенадцати – они отпускают всех, кто захочет уйти из села.
Времени