Алпамыша, или Потомок великанов. Ика Маика
перед ним шар-бабой.
А рядом извивался неугомонный Проспект. И тут вдруг Писателя осенило. Он пошёл навстречу машине, оглашая перед ней следующую воссозданную историю. Тяжелая и тупая она, казалось, вот-вот навалится и сгребёт его под себя. Но вместо этого экскаватор вдруг начал сбавлять скорость, глохнуть, а через несколько мгновений остановился совсем. Вместе с ним замерли и затихли все автомобили вокруг.
Автор хвалил себя за сообразительность и, не прерывая повествования, быстро побежал по лестнице на пятый этаж. Он не замолкал до тех пор, пока не достал котёнка и не вынес его, крепко прижимая к груди. Он чувствовал себя превосходно, боли не было. Очутившись вновь на улице, Писатель увидел, что дома, которые только что стояли в руинах, – целы и невредимы, а строительство дороги даже не начиналось. Не исчез только котёнок, сидевший у него на руках.
– Я назову тебя Васькой, – сказал он ему, наливая в блюдце молока и поглаживая за ухом.
Васька не торопился к блюдцу, он терся о тапок, прижимаясь к ноге всем своим крошечным тельцем. Вытягивая вверх свой маленький хвостик, похожий на игрушечную шпагу, он будто говорил: «Чуток подожди, хозяин! Вот вырасту, мы с тобой покажем этому червяку, где раки зимуют!» Глядя на то, как шустро котёнок лакает молоко, Писатель вдруг подумал о том, что должен как можно скорее завершить свои истории, что только тогда его страдания прекратятся и он выздоровеет.
Главное, думал он, не позволить чудовищу парализовать его своим змеиным взглядом, а для этого, он должен всё делать быстро. Он был уверен, что отныне всё будет складываться как нельзя лучше и он вновь сможет встретиться с семьей. Им охватило нетерпеливое предвкушение. А при мысли о том, как обрадуются дети, узнав, что он спас их котёнка, Писатель почувствовал мощный прилив сил. Не откладывая исполнение своего решения в долгий ящик, он вышел на балкон и оттараторил финальную часть выбранного им сюжета.
На всякий случай он закрыл глаза, а когда открыл их, то с великим удовольствием обнаружил, что ничего необычного вообще не произошло за этот период: дом стоял на месте, машины ехали по своим делам, – всё было как всегда.
В течение многих дней он наскоро заканчивал один рассказ за другим. После каждого выхода у него начинался приступ лихорадки, от которого Писатель проваливался в сон. Он считал, что так даже лучше, чем переносить боль наяву. Утром Писатель просыпался от нового её приступа, побуждающего его вскакивать и приниматься за работу. Он всегда был один, так как просыпался либо днём, когда дети были в детском саду, а жена – на работе, либо ночью, когда все спали.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной,