Ричард Длинные Руки – принц-регент. Гай Юлий Орловский
и то, что наиболее мудрые уже избраны в правление этого муравейника этими же монахами, так что система выборов отлажена умело и правильно.
Отец Аширвуд вскинул голову и взглянул на меня в упор, мне его пристальный взгляд очень не понравился.
– Хорошо, – сказал он, – кое-что мы наметили… Хотя меня по-прежнему очень смущает одно обстоятельство… У нас везде несокрушимые заклятия на проникновение любых демонов, не говоря уже о нечисти, нежити, призраках… но что может быть на свете еще?
– Нужно спросить отца Велезариуса, – предложил Леклерк, – он у нас знает все виды демонов, не говоря уже про нечисть…
– Спросите, – согласился отец Аширвуд, – однако давайте и сами подумаем. Если эта тварь спокойно разгуливала по монастырю…
Он посмотрел на меня, я увидел, что нужно ответить, снова поднялся, чувствуя на себе взгляды всех собравшихся.
– Она не разгуливала, – сказал я.
– Что делала?
– То ли пряталась, – объяснил я, – то ли гналась за кем-то… но действовала очень скрытно.
Он посмотрел на меня с сомнением.
– Но вы ее заметили, брат паладин? Никто не видел, только вы?
– И что? – спросил я. – Хотите и теперь сказать, что я ее придумал? Как уже говорили, пока не появилась первая жертва?
Он помотал головой.
– Нет-нет, брат паладин, просто странно… Монастырь наш весьма населен, а ночью все братья в жилом корпусе… Бывает, не протолкнуться.
– Во-первых, – сказал я, – все уже разошлись по кельям. Во-вторых, ничего не хочу сказать плохого, но ваши глаза замылены.
– Брат?
– Замылены учебой, – уточнил я, – повседневностью… ну, молитвами, работой! А я человек новый, постоянно оглядываюсь по сторонам и хожу с раскрытой… раскрытым зевом, хотя это и осуждается уставом и правилами благочестия, что будут названы правилами приличия.
Леклерк сказал примиряюще:
– Следует учитывать, что брат паладин – паладин, человек войны. Он настороже постоянно, потому, наверное, и увидел только он.
– Наверное, – сказал отец Аширвуд, но посмотрел на меня с сомнением. – Если здесь нет других опасных моментов.
– Отец Аширвуд?
Отец Аширвуд покачал головой.
– Я говорю только о том, что не следует хвататься за первую же попавшуюся мысль.
– Это сужает, – вставил один из молодых монахов, что, как я заметил, постоянно вертится возле отца Аширвуда и смотрит влюбленными глазами.
– Сужает, – согласился отец Аширвуд невозмутимо. – А нам нужно зреть все варианты.
Я сказал примирительно:
– Может быть, мне просто повезло. Хотя да, вы правы, брат, я по большей части настороже. Уже приходилось расплачиваться за то, что терял бдительность, потому лучше перебдить, чем недобдить.
Аббат за все время взглянул на меня лишь однажды, после чего потерял интерес, что, конечно, обидно, хоть и не до слез, переживу, вчера дверью палец прищемил, и то выжил, так что обойдусь, я все еще местами бунтарь, а любой настоятель