Стоя в чужой могиле. Иэн Рэнкин
телефон. Он посмотрел на номер – не опознается.
– Слушаю, – сказал Ребус.
Он стоял в кухне – изучал скудное содержимое своего холодильника.
– Ребус?
– Кто спрашивает?
– Фрэнк Хаммель.
– Это Даррил дал вам мой телефон?
– Тащите свою задницу в «Гимлет». Надо поговорить.
– Прежде чем я соглашусь, у меня вопрос.
– Валяйте.
– В «Гимлете» в это время еду готовят?
Ответом на его вопрос была пицца навынос. Она, все еще теплая, ждала его в коробке на столике в углу. В заведении было безлюдно – только Донни у дверей. Телевизор не работал, музыка не играла, и никакой прислуги за стойкой.
– Не паб, а «Мария Целеста»[33] в миниатюре, – проговорил Ребус, беря из коробки кусок пиццы и направляясь к бару.
За стойкой стоял Хаммель, опершись руками о полированную поверхность. Роста в нем было около пяти футов десяти дюймов, по виду – то ли мелкий предприниматель, то ли бретер. Синяя рубашка с открытой шеей, рукава закатаны. Густые седые волосы хорошо ухожены. Подойдя к стойке, Ребус разглядел у Хаммеля шрам от губы до носа. Бровь тоже давно рассечена. Перед Ребусом был человек, не склонный отступать, когда становилось жарко.
– Я буду солодовый, если что.
Хаммель развернулся и взял бутылку «Гленливета»[34]. Пискнула пробка. Отмерять он не стал – налил от души.
– Насколько я понимаю, содовая не понадобится, – сказал он, ставя стакан перед Ребусом. Потом протянул руку. – Ровно на пятерку.
Ребус посмотрел на него, улыбнулся и вручил деньги. Хаммель не стал проводить их по кассе – просто сунул их в карман. Слежки Ребус не заметил и теперь гадал, что взбрело бы в голову Малькольму Фоксу, узнай тот об этой встрече.
– Значит, вы – Джон Ребус, – изрек Хаммель.
Голос у него был низкий, клокочущий, словно ему не мешало откашляться. Ребус знал жулика, который говорил так же после того, как пытался удавиться полотенцем в своей камере.
– Наверное, да, – отозвался он. – Точно так же, как вы – Фрэнк Хаммель.
– Я слышал про вас. Вы знаете, что я работал с Кафферти?
– Судя по его словам, вы работали на него, а не с ним.
– В те времена он вас люто ненавидел. Послушали бы вы, что он хотел сделать с вами и вашими… – Хаммель выдержал паузу, чтобы его слова хорошо дошли до слушателя.
Он направился к угловому столику, перенес на стойку пиццу и взял себе кусок.
– Неплохая пицца, – похвалил Ребус.
– Попробовали бы они сделать плохую. Я им сказал, что с ними случится, если сыр будет слишком тягучий. – Он откусил немного. – Не выношу тягучий сыр.
– Вам бы писать ресторанные обозрения.
На некоторое время воцарилось молчание – оба жевали.
– Знаете, что я думаю? – сказал наконец Хаммель. – Я думаю, что эта пицца вообще без сыра.
– Единственное решение проблемы, – констатировал Ребус.
– Значит, вы с Кафферти теперь закадычные дружки, – продолжил Хаммель, вытирая