Ржавая Хонда (сборник). Владимир Яценко
гибели санитаров. Им и отвечать».
Пек перевёл дыхание. Стена перед ним полностью опрозрачнилась. Он смял банку и щелчком отправил её в вентиляционное отверстие. Вытирая руку полотенцем, присмотрелся: Рыжий склонился над небольшой заводью, куда впадал ручей. Елена сидела рядом и что-то ему говорила. Значит, в воде была Мара. «Жаль, что у парня романтические представления о сексе, вот прямо сейчас и занялся бы Ленкой. Вон как она льнёт к нему…»
Пек поискал взглядом остальных спутников: Булыгу с Данилой видно не было. Скорее всего, осматривают окрестности с баржи. Каин что-то кричал Рыжему, а Иван пристально всматривался в сторону, куда Каин показывал рукой. Пек посмотрел туда же и побежал к выходу.
5. РЫЖИЙ ХОНДА
Было что-то волшебное в том, как Мара двигалась у самого дна. Слабое течение не позволяло воде мутнеть, ветер едва рябил поверхность озера, и женщина, которая уже несколько отбоев владела всеми моими мыслями, казалась сказочной королевой подводного царства. Тени и блики, пробегающие по её телу, игра мышц и развевающиеся длинные волосы будто танцевали, подчиняясь неслышной мне музыке. Вода скрадывала расстояние, но, думаю, было очень глубоко, потому что Мара казалась крошечной, и от этого ещё более удивительной и желанной.
В наших краях нет таких женщин — тяжёлый труд, нездоровый воздух и рисовая каша на завтрак, обед и ужин… изо дня в день, из года в год. Тем более стоило присмотреться к такому чуду. Чтобы запомнить на всю жизнь. Чтоб было о чём вспомнить, когда придёт конец этой жизни.
— Ты так на неё смотришь, будто женщин никогда не видел, — насмешливо говорит Лена.
Она грудью опирается о моё плечо, дышит в ухо и заглядывает вместе со мной на дно озера. Вот глупая! Что ей, места мало? Просить, чтоб отодвинулась, — бессмысленно. Пробовал. И далеко не уродина, я вам скажу. Красавица. Только нет в ней чего-то. Красивая и далёкая, как небо. Как безжизненное небо. Без бледной кисеи рождающихся на востоке облаков. Без зыбкого северного марева поднимающейся вместе с горячим воздухом пыли. Без чёрных монет стервятников, терпеливо, из отбоя в отбой присматривающих за добычей. Без звона насекомых и запаха травы. Без мечты и желания. Без дрожи и слёз… Небо должно пахнуть тем, кому оно предназначено.
Елена мною не пахнет.
— Она там ещё долго будет? — спрашиваю охрипшим голосом.
Рядом с Марой на дне снуют раки: безобидные твари с локоть величиной, но всё равно почему-то беспокойно. Мучает ощущение тревоги и надвигающейся беды.
— До вечера, — смеётся Елена, и я смеюсь вместе с ней.
Это хорошая шутка. Нужно будет запомнить. А ещё хорошо бы сварить раков. Если Елена отвяжется, и повезёт остаться с Марой наедине, то… вот это да! Даже ладони вспотели. Она меня спросит: «Где ты учился готовить?» А я отвечу: «Там нет таких красивых женщин». Нет! Лучше я ей скажу: «Там о таких красавицах даже не мечтают». А купец…
Настроение сразу портится. Моментально. В наших краях женщин