Гончар из Модиина. Илья Немцов
хоть и был занят своими мыслями, тем не менее, внимательно слушал раввина, потом спросил: "Когда у вас были лазутчики?"
Рав Нафтали немного замялся, потом вместо ответа задал вопрос:
— Почему уважаемый гекатонтарх говорит: были? Они у нас есть.
И раввин пригласил Силоноса войти вместе с ним в помещение, находившееся под одной крышей с бейт-кнессетом.
— Здесь мы храним всякие изношенные вещи, — объяснил рав Нафтали, — старые истершиеся ковры, одежду, собранную для нуждающихся. А вот и интересующие тебя люди, — скромно закончил раввин.
На потертых коврах лежали три человека, связанные одной веревкой. Двое — лицом вниз, на их окровавленных ниже пояса спинах белели повязки. Третий примостился на боку и был в полуобморочном состоянии.
Видя озадаченное лицо Силоноса, рав Нафтали объяснил, что парфяне пришли не как честные люди, через главные ворота, но предпочли прыгать со стен крепости на крышу бейт-кнессета.
Крыша эта, конечно же, выше чем земля, и для защиты от воров, грабителей и других непрошеных гостей, мы установили острые колья и эти двое, спрыгнув с высокой стены, присели на эти колья, а у третьего проколот бок.
Мы обнаружили несчастных на рассвете, когда пришли на шахарит, — пояснил рав Нафтали, и я попросил мальчиков перенести раненых в помещение. Оказали им первую помощь, но все они плохи. Особенно тот, с дырой в боку. Он сказал, что он их командир и передал требование парфян, выполнить которое, как понимает уважаемый гекатонтарх, мы ни за что не могли бы.
Силонос объявил парфян пленными и велел перевезти в военный лагерь.
О разрушении бейт-кнессета, пристроенного к городской стене, он больше не упоминал. Однако учел необычную защиту, примененную иудеями. Эту защиту он затем не раз использовал в своей практике
Осматривая бейт-кнессет, Силонос обратил внимание на короткую арамейскую надпись над арон-акодеш и на геометрические фигуры цветной росписи. Арамейский язык он учил в военной академии. В рисунках же растительного орнамента он обнаружил немалое сходство со знакомыми с детства элементами.
,Откуда они здесь?" — удивился эллин и решил, если представиться возможность, прикажет Эльазару познакомить его поближе с иудейской общиной, её историей и традициями.
Впоследствии гекатонтарх не раз прибегал к услугам рава Нафтали. Тот был сведущим человеком не только в Писании, священном для иудеев, но и в лекарском деле, столь важном для Силоноса в наступившие тревожные времена. Раввин был лоялен, доброжелателен и немалая в этом заслуга, в чем Силонос был глубоко уверен, принадлежала Эльазару.
Однако настоящая, незаметная для постороннего взора, дружба между эллином и иудеем возникла после недавних событий в ущелье Ару.
Сгущавшиеся опасности вокруг форпоста потребовали от гекатонтарха срочного составления подробной карты района и, в частности, прилегавшего к городу ущелья Ару.
Взяв с собой небольшой отряд конников,