Прометей. Владимир Гелиевич Хохлов
сердце и через пару секунд из утолщения выстрелили тонкие серые нити, которые извиваясь впились в гигантское ультрамариновое яйцо, что неподвижно висело напротив Гордона опутав его своими похожими на тонкие щупальца структурами. Яйцо стало менять цвет с ультрамаринового на серый. Сознание Джона Гордона стала окутывать пелена и он вновь решил «потянуть» жизненную силу из этих щупалец. Но как только он это сделал, его словно ударило молнией. «Гигантский лист лопуха» висевший над ним дернулся и завалился, упав на край каменного мешка, Яйцо, похожее на кокон стало стремительно «разваливаться» и его серые с оттенком ультрамарина куски, отделяясь растворялись в ночном воздухе без остатка. Гордон повалился навзничь, не в силах пошевелиться. Сердце его пару раз сократилось и остановилось. Прежде чем смерть накрыла его своей пеленой он увидел, что рядом с ним лежит мертвый человек с распахнутыми глазами, в которых, казалось навечно застыло удивление. Человек был странно синего цвета. Гордон так и не узнал, что этот цвет называется ультрамарином.
Глава 12
Да, так оно и было. Сиил замолчал, словно погрузился в некие доступные только ему, думы. Старик так же сидел некоторое время молча под впечатлением повествования Сиила, в яблоневом саду недалеко от своего дома. Полная луна, светлячки и теплая летняя ночь придавала некую идиллию к почти лубочному пейзажу, но неестественная фигура странного существа, сидевшего на корточках неподалеку, вносила мощную струю сюрреализма в эту идиллическую картинку. Наконец старик словно очнувшись от сна, сказал:
– Да у тебя дар рассказчика я тебе скажу.
– Тебе смотрю стало легче?
– Слушай, а я и не заметил, наверное, твои байки пошли мне на пользу.
– Это не байки, я хоть и силен в софистике, но сейчас нет времени на лирику. Я рассказал тебе реальную историю исследования, которое было не полным, и сделано на основе протоколов и добытой информации при вскрытии того погибшего левиафана, это дело было забыто лишь по причине «Войны левиафанов». В то же время случилась ваша Первая мировая война.
– Да кто они такие, твои левиафаны? Ты все время о них толкуешь, но не хочешь пояснить, о чем речь.
– Повторяю, что расскажу о них позже и не намерен больше терять время.
– Сиил, если серьёзно, мне действительно легче. Я не принимал препараты уже больше суток. Может все же есть прогресс?
– Активность твоих клеток терзает меня и лишает энергии, в этом всё твое облегчение. Я уйду, а ты умрешь через три-четыре дня. Поверь это для меня не секрет.
– Тогда зачем все это представление? Ты рассказываешь какие-то истории о «спящих» и покойных альпинистах, а я …
– Послушай. – Перебил его Сиил. – Рассказ этот не просто для того, чтобы скоротать твои последние деньки. Относительно не далеко отсюда есть «спящий», который скоро проснется и выберется. У тебя есть шанс попробовать повторить тот же трюк что и Джон Гордон, но без летального исхода.
– Но ты же говоришь, что эти твои левиафаны,