Золотой человек. Мор Йокаи
ли нам по стаканчику сливовицы?
Сие благое дело свершилось без помех.
– А меня зовут Михай, фамилия моя Тимар. Очень удачная фамилия: захочу – могу назваться венгром, захочу – могу себя за турка выдать или за грека. Но вы меня зовите попросту – Михай.
– С Богом, Михай!
Теперь Михай чуть ли не каждую минуту отлучался в каюту проведать девушку. Горячка не проходила, Тимея по-прежнему была без памяти. Однако Тимар не отчаивался, полагая так: кто плавает по Дунаю, у того под рукой целая аптека, ведь холодная вода любой недуг лечит. Все его врачевальное искусство состояло в том, что он прикладывал ко лбу и икрам девушки смоченные в холодной воде платки, исправно заменяя их свежими, как только они согреются. Этот способ лечения был известен корабельщикам задолго до Призница[7].
«Святая Варвара» весь день неспешно плыла вверх по Дунаю вдоль берега Венгрии. Парни-сербы вскоре перезнакомились с матросами и помогали им работать веслами, а те в свою очередь потчевали сербов жаренным на вертеле мясом.
Покойник лежал на палубе, прикрытый чистой простыней вместо савана.
Под вечер Михай объявил своим людям, что собирается лечь, потому как двое суток не спал; судно пусть тянут, покуда совсем не стемнеет, а тогда можно будет стать на якорь.
Однако Тимар и в эту ночь не ложился спать; вместо того чтобы отправиться к себе в каюту, он прокрался к Тимее и, укрыв ночник в пустом ящике, дабы свет не проникал наружу, всю ночь просидел у постели пребывающей в беспамятстве девушки, оберегая ее покой и меняя компрессы из загодя припасенной речной воды. Глаз он так и не сомкнул ни на минуту.
Тимар явственно слышал, как бросили якорь: корабль остановился, и лишь волны с плеском ударялись о его борта. С палубы еще долго доносился гомон мужских голосов, затем постепенно все отправились на покой.
Но около полуночи Тимару послышались словно бы приглушенные удары молотка.
«Ага, значит, шляпки гвоздей сукном накрыли, чтобы приглушить удары!» – подумал он.
Затем раздался звук падения какого-то тяжелого предмета и громкий всплеск воды.
После этого на корабле все окончательно стихло.
Михай выждал, пока рассвело и судно вновь двинулось в путь. Минул, должно быть, час, когда он вышел из каюты. Лихорадка отпустила, и девушка забылась спокойным сном.
– Куда делся гроб? – были первые слова Михая, когда он появился на палубе.
Парни-сербы решительно выступили вперед.
– Мы положили туда камней для тяжести и бросили в воду, чтобы вам не вздумалось похоронить покойника где-нибудь поблизости на берегу да на всех нас накликать беду.
– Что же вы наделали, злодеи вы этакие! Ведь мне теперь придется держать ответ перед комитатской управой; с меня спросят, куда делся проезжий господин, да еще и обвинят, чего доброго, будто бы это я скрыл его неведомо где. Так что уж изложите на бумаге, что это ваших рук дело. Кто из вас умеет писать?
Оказалось, что, конечно же, никто из парней грамоте не обучен.
– Но
Призниц Винцент (1799–1851) – австрийский лекарь-непрофессионал, предложивший холодные компрессы в качестве жаропонижающего средства при лихорадке и воспалительных процессах.