Качели. Геннадий Николаевич Седов
губы: отомстила, называется. Точно – дура!
Наташка на время заткнулась, сплетня, однако, не утихала. Зa партами шушукались, заключались идиотские пари. Публика в нетерпении ждала возвращения чемпиона: будет классное представление, закачаешься!
Она не находила себе места, соображала лихорадочно: что предпринять? Рисовала мысленно картину его появления, этот зверинец. Нет, надо срочно поговорить с отцом, переходить в другую школу. Пусть они все провалятся!
Едва узнала Сашу по голосу, когда он неожиданно позвонил домой, онемела услышав в трубке:
«Здравствуй, это Каминский, я только сегодня приехал, как дела? Извини, что так поздно».
Было около десяти вечера, она смотрела по телевизору фильм «Доживём до понедельника» про школьную любовь.
«Я звоню из автомата, – слышалось в трубке. – Ты можешь выйти? К «Стекляшке»…
Сон, не иначе: он, оказывается, ей звонил чтобы предложить дружбу!
– Если, конечно, это правда. Ну, эти разговоры. Про тебя и меня.
Был в твидовом костюмчике, импортных мокасинах, аккуратно причёсан как всегда.
Пусть не думает, говорил, его абсолютно не волнует школьная болтовня. Хочет только узнать: она в самом деле хорошо к нему относится? Только честно. Признался: обратил на неё внимание в пятом классе. Ходил смотреть волейбол когда она играла.
– Помнишь, в прошлом году? Вы встречались с девчонками из Фрунзенской школы. Ты тогда потрясно вмазала поверх блока, прямо в судью. Помнишь? Димке Богатырю по кумполу. Мы тогда все лежали, он чуть с вышки ни брякнулся!
Она сглотнула слюну: ещё бы ни помнить. Увидела его среди болельщиков, растерялась, едва ни провалила игру. Этот её удар в Димку был результатом психоза.
– В третьей партии вы их классно задавили, – вспоминал он.
– Но ты ведь тогда ушёл до конца встречи.
– А-а, ты помнишь? – удивился он.
– Помню, конечно.
– По-моему, я торопился на занятия в шахматный кружок.
– Ты ушёл вместе с Элькой Кириакидис, – напомнила она.
– Да? – он поморщился. – Она постоянно ко мне приставала. Хотела, чтобы я научил её играть в шахматы. Но у неё абсолютно не было аналитических способностей.
– Понятно.
– Так ты согласна? Дружить?
– Согласна.
– Чтобы все знали? Или по секрету?
Она вспыхнула:
– Почему по секрету?
– Ну, не знаю. Может, ты так хочешь. Сам я против всяких секретов.
Протянул руку:
– Дружба? Да?
О, как он умыл этих козлов! Какие у всех были идиотские морды!
– Внимание! – произнёс Саша переступив на следующее утро порог их класса. – Небольшое объявление…
Отыскал её глазами, улыбнулся.
Стихли разноголосица и шум, все смотрели на шахматного чемпиона.
Каминский положил потрясающий свой гэдээровский «кейс» с позолоченными замочками на учительский стол.
– Во-первых, – произнес, – я перехожу в ваш класс, есть приказ дирекции. А во-вторых,