Прорыв инерции. Мария Дмитриевна Титова
захлестывало ее, накатывая большими волнами и смешиваясь неудержимым водоворотом. «Неужели исследовательский центр настолько продвинулся в своих разработках? Как они это сделали?» – думала Мэри, рассматривая поближе доставленного ей робота.
Человеческое телосложение, как и ожидалось. Две руки, две ноги, как и ожидалось. Подобие лица? Нет, это было самое настоящее лицо. Казалось, что перед взором реальный человек, живой. Ресницы, брови, веки, высокий лоб. Маленький нос, полные губы, ровный овал лица, румяные, наполненные упругостью щеки. Густые длинные русые волосы. Если присмотреться внимательнее, то можно было бы увидеть поры на коже или пульсирующие вены под ней. Настолько невероятным и натуральным все казалось. Самый искусный мастер, создающий самых реалистичных кукол, не смог бы повторить это и передать ощущение живого человека.
А этот робот был именно живым, Мэри с каждым мгновением подтверждала для себя эту мысль. Худые руки, идущие вдоль тела. Столь же худые прямые ноги. Немного бледная, чистейшая кожа. Даже слегка подрагивающие тонкие светлые волоски по всему телу. Единственное напоминание о том, что это все-таки механическое существо, которое смог выхватить взгляд, это то, что полная, большая грудь в красном нижнем белье оставалась в одном положении, не наполняя воздухом грудную клетку. Рассматривая эту высокую стройную молодую девушку, что выглядела живее и естественнее ее самой, Мэри, несмотря на свое восхищение работой, проделанной центром и перевернувшей ее мир с ног на голову, думала с явной злостью и завистью: «Неужели нельзя было сделать робота менее вызывающим! Почему девушка в белье?».
Продолжая осматривать робота любопытствующим взглядом, который стремился уловить каждую мелочь, каждый миллиметр кожи, каждую деталь, Мэри оторвалась от созерцания ногтей на пальцах ног и подняла голову до лица с подрагивающими ресницами. Захотелось приблизиться поближе, чтобы не упустить ничего, чтобы воздать должное уважение специалистам, создавшим это поистине невероятное произведение научного искусства, что смогло догнать саму природу по силе, яркости и естественности создаваемого. И как только Мэри приблизилась к глазам робота, они резко распахнулись, открывая миру большие светлые зрачки. От такой резкости, Мэри отшатнулась назад, ее сердце быстро забилось, готовое выбраться из тела и убежать от источника потенциальной опасности. А само тело решило, что в такой ситуации лучше притвориться мертвым, может все обойдется, и ноги, запутавшись друг об друга, опрокинули его на пол с глухим стуком.
Тем временем, проснувшееся от гибернации произведение инженерной мысли, резко вращая глазами, будто разминая их, осмотрело обстановку. Немного неуклюже, как будто на ватных ногах, робот вышел из криокапсулы. Не обращая внимания на человеческую особь, все еще пребывающую в состоянии шока, робот прошаркал к панели управления системой жизнеобеспечения и контроля над домом. Мэри ошарашенными большими глазами наблюдала за почти хозяйскими действиями машины,