Рядовой. almerto
прыгая с одного места на другое. Теперь и я начал одеваться.
– Одевайся. Пошли в гостиницу. Сегодня еще там поспим. А завтра крышу будем класть. Вот и посмотрим на слово воеводы. Мы им как диковинка, Аштан! Ты не думай, что за так они тебе все дадут. Нет. Этот мир жесток. Тебя сомнут как кость и не подавятся. На кой ты им нужен? Ты им никто, и звать тебя никак. Не сословное у тебя имечко, как и у меня.
Что мне нравилось в этом пареньке – то, что он не спорил. А молча кивая, слушал мои наставления, пока мы шли до гостиницы, и там зашептал, показывая мне на угол дома. Там стоял у своей кареты Циате. Он целовал какую-то девушку, прижимая ее за осиную талию к себе. Девушка была из высших, судя по одеже. Я, стиснув челюсть, лишь кивнул ему.
– Что ты можешь сказать в свое оправдание, рядовой Путиш? Ты занимался прелюбодейством с вашим замвовом. По законам гарнизона ты приговорен к трибуналу. Замвов Циате Воскоцких не дал решающего балла в твое оправдание. Значит, это желание мужеложства было от тебя. Приговор исполнят завтра с утра. Оправдательное слово не даем.
Огромная комиссия из десяти офицеров, насмешливо смотрит на меня с пошлыми улыбками. Сам Циате улыбается той улыбкой, что говорит, что, типа, ведь он не настаивал ни на чем. Виноват только сам я. Аштан неверяще смотрит на меня сквозь толпу соглядатаев и мотает головой неверяще, с глазами, наполненными слезами. Сердце бухает в ноги от каждого шага в темницу, и я чувствую, как меня сбоку куда-то тянут… хрипло пытаюсь что-то сказать, но чувствую, как сбоку замахиваются на меня, и с рыком ловлю руку, просыпаясь от ужасного сна. Рядом стоит полуголый Аштан и стонет от боли. Руку я схватил во сне, оказывается, его. Отпускаю его, и голова вновь падает на подушку. Сперма скоро в голову пойдет от мыслей о Циате.
– Дядя… прошу… ты стонал!!! Прости…
Киваю, облегченно вздыхая. Вот ведь, приснится же! Аштан вновь ушел на свою кровать, и я, вздохнув глубоко, спросил виновато:
– Что, громко кричал-то?
Он отозвался не скоро.
– Ты странно больно говорил… «Циате, не надо, Циате, нам худо будет».
Я, покраснев как рак, чуть не зарычал от бешенства. Все, надо к девкам или шлюхам-парням. Резко сажусь и цежу зло:
– Я сейчас приду. Ты это… не жди меня.
Он кивнул и, закрывшись одеялом, замер.
В этой таверне хороший плюс. Парни, что желают заработать своим телом, приходят сюда после часу ночи. Так и есть. Вот, двое ходят. Видимо, только пришли. Один из них был в маске. Я, окликнув его, показал золотой, и он, на миг остановившись, кивнул быстро и показал мне на рот. Поняв, кивнул. Значит, не будет говорить. Ну, тем лучше. Комнату купил быстро, до утра. И, нетерпеливо подталкивая парня впереди себя, сразу задул свечу на столе, давая парню раздеться. Не сразу получилось возбудиться. Ох, не сразу, перед глазами так и стоял ротный. Но парень неожиданно для меня встал на колени передо мной, сидящим на кровати, и, стянув с моей помощью с меня штаны, начал ласкать ртом мой член. Охнув от непривычной ласки, застыдился и неожиданно кончил так, что звезды из глаз чуть не выскочили.