Август, в который никто не придет. Мария Фомальгаут
Куда-то в никуда. Имя. Год рождения. Еще что-о такое, не пойми, что. Зачем все это. Зачем. Зачем им все это знать, какая разница, в самом-то деле.
А у меня дети дома, говорит Ната.
А детей сюда приводят.
Вот так.
Ната рыдает, а детей-то за что…
Вечереет.
Ната детям сказку рассказывает, старую какую-то, сама когда-то давно краем уха слышала, был у крестьянина сын, и сливовое дерево, и хотел крестьянин сына женить, и собрал с дерева сливы, и поехал продавать за сор… Дети не понимают, дети шумят, младший вопит, а давай про этого лучше, у которого один глаз вместо башки, – Ната про такого не знает…
– …можете идти домой.
– А?
– Можете домой идти.
Ната не верит, что вот так просто отпустили, и хорошо, и отпустили, и больше туда ни ногой, а интересно, тогда – куда…
…домой…
Ната оглядывается.
Не понимает.
Не верит.
Как такое вообще может быть, почему трава, как на картинках, как в кино, да нет, не так, а… по-настоящему, в кино не показывают, как трава от ветра колышется, как шелестит, как живет… раньше Ната траву только в кино видела, Ната не застала, когда трава была…
Хорошо здесь.
Здорово здесь.
Розы на клумбе.
Под потолком под крышей кресло подвешено в виде луны.
И светильники в виде звезд.
И хорошо.
И не хочется думать про то, что осталось где-то там, там, далеко…
Ната готовит черничный пирог.
Дети орут, а давай в МегаДрим сходим, а там классно. И не объяснить детям, а придется втолковать, что нет больше никакого МегаДрима, и города самого нет, и в Москву дети хотели, а Москвы тоже нет, тут вообще непонятно, что есть… розы на клумбе и кресло над самой крышей, пока дети на нем не раскачались, не оборвали к черту, и черничный пирог еще есть…
Да как нет, еще как есть, да вот же, да там же…
Ната идет за детьми, ну что, ну что там еще…
А вот.
МегаДрим на окраине города, как стоял, так стоит, только людей…
…только людей нет…
Только людей…
…Ната спохватывается, оглдяывается, ищет этих, этих, каких этих, черт пойми, но этих, переводчика нет, они без переводчика не понимают…
– …вы… вы что сделали, черт бы вас побрал? Вы что сделали-то?
Переводчика нет, а так они не понимают, а Нате плевать, что не понимают, срывается на крик…
Странник
Хожу под непонятной звездой,
Горящей для одного.
Нет у меня чужих городов,
Потому что нет своего —
Все города в единый массив
Сливаются за окном.
Я не отвечу, о чем ни спроси —
Независим и одинок.
Я потерялся среди столиц,
В скором поезде жду рассвет,
Нет неродных человечьих лиц,
Потому что родных – нет.
Серые камни лежат у ног
Переулков