Серафина. Рейчел Хартман
хотя он и подрос со времени последнего видения и на этот раз не висел на дереве.
Дверь приоткрылась, в щель просунула голову женщина-порфирийка; волосы, обрамляющие ее лицо, были скатаны в локоны толщиной в палец и оканчивались серебряными бусинами. Летучий мыш сидел на средней кровати, скрестив ноги и уставясь в потолок; она заговорила с ним на своем языке, и он вздрогнул, словно его вырвали из глубоких раздумий. Порфирийка вскинула брови, извиняясь, а потом жестами изобразила, как что-то ест. Он покачал головой, и она молча закрыла дверь.
Он поднялся, утопая босыми ногами в неровной соломенной подстилке. На нем были порфирийские штаны и туника до колен, детский амулет на шнурке на шее и маленькие золотые серьги в ушах. Мальчишка медленно помахал руками в воздухе, словно разгоняя паутину. Соломенный матрас был не особенно упругим, но он подпрыгнул изо всех сил и с третьей попытки достал до потолка.
Еще никогда люди из видений не знали о моем присутствии. Да и откуда им было знать? На самом деле меня там не было. Он не мог коснуться моего лица, потому что касаться было нечего, но я вдруг почувствовала, что пытаюсь отстраниться от его настойчивой ладони.
Мыш нахмурился и легонько почесал в затылке. Волосы его по всей голове были свернуты в узлы, а проборы образовывали аккуратные маленькие шестиугольники. Он снова сел и внимательно уставился в потолок, сведя брови к переносице. Если бы это не было невозможно, я бы сказала, что он глядит прямо на меня.
Когда я очнулась, в зубах у меня была зажата солоноватая кожаная перчатка. Открыв глаза, я обнаружила, что лежу головой и плечами на коленях у какой-то женщины. Одной рукой она придерживала меня, а в другой держала четки, большим пальцем торопливо перебирая бусины; губы ее быстро двигались, и когда слух потихоньку вернулся ко мне, я услышала молитву: «Фустиан и Бранш, молитесь о ней. Нинниан и Мунн, не покиньте ее. Абастер и Витт, защитите ее…»
Тут пришлось резко выпрямиться и выдернуть перчатку изо рта, напугав незнакомку.
– Простите, – только и успела проскрипеть я, и в следующую секунду содержимое моего желудка оказалось на мостовой.
Она поддержала мой лоб и подала мне белоснежный платок, чтобы утереться.
– Братья! – позвала женщина. – Она очнулась!
Коротышка и длинный появились из конюшни с повозкой, на боку которой черными буквами было написано «Братья Бродвик. Ткани». Втроем они завернули меня в толстое шерстяное одеяло и уложили в повозку. Степенная женщина, которая, как я поняла, была той самой сестрой, которую упомянул коротышка, неторопливо поднялась следом за мной и спросила:
– Куда тебя везти, девушка?
– В замок Оризон, – ответила я. До Ормы добраться сегодня уже не стоило и думать. Запоздало до меня дошло, что нужно добавить: – Пожалуйста.
Она по-доброму рассмеялась и повторила братьям мои слова, которые они и так наверняка слышали. Повозку качало и трясло. Женщина взяла меня за руку и спросила, не холодно ли мне. Я честно ответила,