Там, куда я ухожу. Александр Викторович Варенников
далеко в своих поисках смог продвинуться Токарев. По логике, он уже к вечеру должен будет знать адрес временного пристанища Даниила. Если хорошо постарается. Как бы там ни было, к вечеру Даниила не будет в Лазаревском. Он будет на пути в Анапу, где песочные пляжи и санатории длинными рядами. Рядом будет сидеть Алина. Возможно, пить пиво, или газировку. Лучше даже газировку, ведь с самого начала отпуска она неплохо так налегала на спиртное. Порой это смущало Даниила. Ковыряло его старую недобрую привычку.
Алина ждала около гостевого дома. Легкое платье в горошек облегало стройное тело. От нее приятно тянуло свежестью, и Даниил с упоением вдыхал запах ее волос, еще чуть мокрых после душа.
– Карета подана, мадемуазель, – деловито сказал Даниил, открывая перед ней пассажирскую дверь «форда».
– Какие манеры, – улыбнувшись, подметила Алина. – Предлагаю отправиться прямиком в Париж. Обещание…
– Да, да. Я помню, – подмигнул Даниил.
После он загрузил сумки в багажник седана, забежал во двор попрощаться с хозяйкой гостевого дома, а еще выкурил сигаретку перед долгой дорогой.
Близ Туапсе дорога рьяно петляла, глубже уходя в предгорье Кавказа, затем спускалась к морю, но и там, притесняемая скалами, едва уворачивалась от встречного движения. Крепко держась за руль и полностью сконцентрировавшись на дороге, Даниил думал, что в темное время суток этот маршрут, пожалуй, дается только избранным. Тем, кто крутит баранку по работе, да и по жизни тоже.
В минуты молчания, когда Алина проваливалась в приятный дневной сон, и фоном играла музыка, он размышлял о том, что значат в жизни мужчины работа, призвание. Думал о том, как страшно не найти себя в жизни, ведь и сам порой ощущал этот страх. Хватался за работу мертвой хваткой, потому что иначе был способен угодить в безвоздушное пространство, коей представлялась ему спокойная жизнь без риска.
Когда он успел стать таким? В то время, когда курсировал между прямыми милицейскими обязанностями и бандитскими терками в Ильинске? Когда, вооружившись незарегистрированным оружием, врывался в дома и стрелял в воздух? Когда случайно сбил того пацана на дороге? Не сбил бы – сам погиб. Выживает сильнейший. Животные, твою мать…
Может, желание рисковать возникло как раз в те минуты, часы, дни, когда он выполнял свою работу? Ведь хотел, чтобы на улицах было спокойно. Хотел быть частью системы, в которой, по итогу, разуверился. А где ты теперь, Даниил? Все пытаешься найти оправдание своему прошлому?
Ты – это сумма всех твоих поступков.
Четыре часа в пути утомили Даниила, так что он предложил Алине остановиться в придорожном кафе близ Джубги. Было уже далеко за шесть вечера, так что солнце растворялось над линией горизонта в призрачной дымке.
– Знаешь, в детстве родители возили нас с Егором в Геленджик, – рассказывала Алина, сидя за деревянным столом на улице, наслаждаясь шашлычком. Источала приятный запах зелень. Во рту пылала аджика. – Ехали из Краснодара вместе с дядькой. На «жигулях» таких древних. И почему-то постоянно воняло бензином.
– Бензонасос,