Заговор против заговора: ГКЧП-3. Книга вторая. Александр Черенов
Чем засорять язык, уж, лучше просто сказать: «в случае какой закавыки»!
Силаев «дружно» опустил голову: знал, что в такие минуты Борису Николаевичу лучше «не попадаться на глаза».
– И, потом: кроме Щербакова, у Павлова есть и другие заместители. И вряд ли все они – «наш человек в Гаване» -бис… Например, этот… как его… Догужиев.
«Забыв устав», Силаев пренебрежительно махнул рукой.
– Этот будет «помалкивать в тряпочку» до самого конца, Борис Николаевич! Голову даю на отсечение: не то, что его политической позиции – мы и самого его не увидим и не услышим!
– Да?
Отходя душой, Борис Николаевич для порядка всё ещё угрожающе маневрировал бровями.
– Голову даю на отсечение! – стукнул себя в грудь Силаев.
– Ладно: наврёшь – отсеку! – «не совсем пошутил» Ельцин. – Но, в целом, Кабинет министров ведь поддержит ГКЧП?
– Ну, и чёрт с ним! – ухмыльнулся Силаев. – Слова – они и есть слова! Уверяю Вас, Борис Николаевич: дела за ними не последует. Они все – «политические импотенты», подстать своему премьеру! Все будут терпеливо ждать «указания сверху»: от Горбачёва.
– Ну, хорошо…
Ельцин тяжело поднялся на ноги. Вскочили и оба «столовника».
– Реког… реконос… как это, Костя?
– Рекогносцировка, Борис Николаевич.
– Да: рекогносцировкой на местности я удовлетворён. Мы готовы – если только вы не обманываете меня.
– Что Вы, Борис Николаевич! – «в унисон» побледнели визитёры.
– Тогда будем ждать первого хода ГКЧП!
Тяжёлая ладонь Ельцина с грохотом опустилась на дубовую столешницу.
– Ждать – и готовиться…
Глава двадцатая
Глава «Организации» ещё раз пробежался глазами по разложенным на столе донесениям служб – и нажал потайную кнопку, вмонтированную снизу в тяжёлую дубовую столешницу. Секретарь появился бесшумно и незаметно, словно бесплотным духом просочившись сквозь двери. При виде человека, почтительно склонившего тут же после «материализации», Председатель Совета добродушно усмехнулся: от большинства масонских привычек он сумел отучить секретаря – но одна, всё же, осталась.
Секретарю очень нравилось являться перед лицом начальства, как чёрт из табакерки, чтобы походить, если не на члена масонской ложи, то хотя бы на секретаря Святейшей Инквизиции. Сначала Председатель иронизировал – но вскоре привык: дело своё секретарь знал отменно, лучшего помощника нечего было и желать, а небольшая склонность «к театру», в конце концов, даже стала нравиться Председателю. В этом самоуничижении было что-то ласкающее душу начальства.
А самоуничижаться молодой секретарь умел, как никто другой: тонко, изысканно, благородно и даже «по-нашему: по-масонски».
– Где сейчас начальник разведки и зам по обороне?
– Только что вернулись с рекогносцировки, товарищ Председатель, – ещё раз отметился поклоном секретарь. – Оба – у себя в кабинетах: готовят