Понкайо. Евгения Минчер
бежать за мной.
– Чего? – оторопел товарищ.
– По мне откроют огонь, но ты не бойся, меня не убьют. Не пытайся их остановить, не нарывайся и не беги за мной. Понял? Не беги за мной. Я вернусь.
– Ты что… Макс! Не вздумай!
– Рюкзак Лолы.
Максим сорвался с места и опрометью рванул к сваленным вещам. Схватил скованными руками светло-зеленую котомку и через пальмовую рощу чесанул к спасительной гуще лаврового леса, задыхаясь от жгучей, раздирающей грудь боли, упрямо ее превозмогая.
Ругань оборвалась. Первые три секунды за спиной висело недоуменное молчание, но потом оно взорвалось матерной бранью и оглушительными воплями.
– Стой, паразит! Пристрелим! – Гневный приказ отделился от всеобщего гвалта и полетел вперед, обгоняя Максима.
Сердце екнуло от страха. В иной ситуации он бы сразу остановился, но после сцены, свидетелем и участником которой он стал, внутри поселилась странная уверенность в собственной неприкосновенности.
– Остановись, паскуда!
Застучала автоматная очередь. Максим вжал голову в плечи и ускорился, как мог. Во все стороны летели острые щепки от пальмовых стволов, кусали в лицо и за руки, стукались о плотную ткань штанов, залетали за воротник. Пули с шипением взвихряли песок под его пятками, но выше не поднимались – значит, он все рассчитал верно и стреляют действительно по ногам.
Левую голень пронзило раскаленным прутом. Максим как подкошенный рухнул в песок, выпустив из скованных рук бесценную ношу. Он не добежал до укрытия каких-то пять шагов. Стрельба прекратилась, а вместе с ней стих возбужденный гомон. Песок поглощал топот тяжелых ботинок, но по бряцанью автоматов Максим понял, что супостаты со всех ног мчатся к нему. Весь в поту, облепленный песком, он задыхался, но не от бега: после удара в солнечное сплетение ребра сдавливало болью. Максим заставил себя подняться, подхватил драгоценную поклажу и живо захромал к спасительной стене лаврового леса.
Глава 11
Захватчики больше не стреляли. Непроходимые заросли вынудили Максима сбавить темп и перейти на быстрый шаг. Боль в простреленной ноге почти не чувствовалась, но Максим знал, что причиной тому бурлящий в крови адреналин. Едва его запас иссякнет, ранение даст о себе знать.
– Вернись, или друга твоего пристрелим! – эхом пронеслось по лесу.
Максим оглянулся. Позади никого не было. Густой, пропитанный лавром воздух клейстером лился в горло. Ноги путались в папоротниковых вайях, мшистые стволы с искривленными сучьями преграждали дорогу. Максим не знал, бежит за ним кто-то или он слышит шорох своих собственных шагов.
Он торопливо пробирался вперед, пока, обогнув кусты остролиста, не заметил, что дальше хода нет. Максим успел затормозить, но слишком поздно. Сила гравитации сработала против него. Тяжелый рюкзак потянул вниз, Максим сорвался и кубарем покатился по склону оврага, собирая на себя комья черной земли, царапая лицо и руки обломанными сучьями и выступающими