Живая пуля. Владимир Колычев
шлепнул раскрытой ладонью по грязному полу. Все, сдается.
– Смотри, я человек мирный, но убить могу.
И снова могучая ладонь взбила пыль на полу. Таким образом громила уверял Никиту, что не будет брать реванш. Только тогда он и получил глоток драгоценного воздуха. На Никиту при этом смотрел зло, но со смирением. Именно так только что объезженный мустанг может смотреть на своего покорителя.
– Как зовут? – спросил Никита.
– Артур.
– Чего ж ты такой быкованый, Артур?
– Да мудака одного поломал, по ходу.
– Менты за хулиганку закрыть хотели?
– Да, – обескураженный Артур закрыл глаза.
– Но с ментами договориться можно, да?
– Можно.
– И что ты должен был со мной сделать? Только честно?
– Сначала поломать, а потом поговорить.
– Кто Антонину мою убил, да?
– Типа того.
– Да нет, не того типа ко мне заслали, – ухмыльнулся Никита. – Не того… Я так понимаю, ты не из блатных?
– Я сам по себе…
– Чем по жизни занимаешься?
– Работаю.
– Где?
– На машине. В смысле, на машиностроительном.
– Кем?
– Сварщиком.
– Платят как?
– Ну, под стошку выходит.
– Сто тысяч?! В месяц?!
– Да.
– Это же? Три тысячи баксов?
– Даже больше.
– Неплохо рабочий класс живет.
– Так у меня шестой разряд, я такие швы делаю, которые никто не может…
– Значит, талант у тебя?
– Не то чтобы талант… – потупился Артур.
– Талант. И жаль, что такой талант в тюрьме пропасть может… Хотя нет, можешь сказать ментам, что разговорил меня. Не убивал я женщину, так им и скажи.
– А в реале как?
– Да и в реале так. Хочешь, зуб дам? А хочешь, всю челюсть?.. Не убивал я Антонину, не убивал, – обращаясь к самому себе, сказал Никита.
– Может быть, из кентов кто?
– Нет у меня кентов, Артур. Никого я в вашем Потоцке не знаю.
– Значит, неместный.
– Как бы уже местный. Дом в Горчихе купил. А прописку здесь, на нарах получил, – мрачно усмехнулся Никита. – Такой вот укроп с редиской.
– В Горчихе дом?
– В Горчихе. А что такое?
Что-то вспыхнуло в глазах у Артура, и Никита это заметил.
– Да нет, ничего… Мы с женой участок там хотели купить, риелторша нас туда возила.
– И все? – заинтригованно спросил Никита.
Возможно, разговор шел об Антонине, ведь она в своей риелторской конторе работала по Горчихе.
– И все.
– А глаза чего замаслились?
– У кого глаза замаслились? У меня? – смущенно улыбнулся парень.
– Ну не у меня же…
– Ну, баба зачётная, ух! В теле вся такая, грудь как арбузы, ну килограммов по семь-восемь которые…
Грудь Антонины не была маленькой, но на целый пуд в общей сложности не тянула. Значит,