Мама, хватит!. Люба Дорога
недавно, – ответила я. – Ты как съездила?
– Нормально, – Таня закурила. – Продавцов там погоняла, а то сидят, задницу ни один от табуретки отрывать не хочет. А денег при этом хотят больших, прикинь? – сделала она большие глаза. – Ну, я им там за жизнь рассказала, что и как нужно делать, чтобы деньги были. А пока одной штраф за опоздание выписала, девки на нее пожаловались. Я им говорю: «А у нас за жалобы тоже штрафы положены, щас и вам выпишу!» – Таня хохотнула. – Они сразу всполошились, как курицы, забегали, закудахтали. Я говорю: «Да не ссыте, тетя Таня пошутила». Такая вот тетя Таня шутница. Ты что расскажешь?
– Да ничего, наверное, – попробовала улыбнуться я. – Что мне рассказывать? Тут вот все дома, в Москве у меня тоже ничего особенного не происходит.
– Ну! В Москве должно происходить что-нибудь интересное – это ж Москва! Клубы, рестораны, все эти деловые, молодые, красивые из Инстаграма – они ж там прямо по улице должны ходить, хватай и беги! Просто ты не хочешь брать от жизни все, да? Боишься? – посмотрела на меня Таня. – Эх, Вась, Вась… Так ведь вся жизнь пройдет, а ты ни разу и не грешила по-настоящему.
Я не знала, что сказать. Понятно, что сестра имела в виду не все семь (или сколько их там, восемь?) смертных грехов, а один конкретный – блуд. Да, с ним у меня, определенно, отношения не складывались. Зависть, алчность, уныние, чревоугодие – это всегда пожалуйста, в любое время суток. А блуд… Конечно, мне хотелось – как там мама сказала, «нравиться всем»? Но переводить это «в горизонтальную плоскость», спать со всеми подряд, заниматься сексом ради секса? Я противилась самой этой мысли. Хотя какая-то часть меня, похоже, требовала именно этого. Однако до сих пор мне удавалось держать этого чертика в коробочке. Ради чего я «свое сокровище в кулак зажала», как любила повторять одна из моих подруг, я не знала. Психолог со стажем, конечно, из меня правду с легкостью бы достал. Указал на проблемы в отношениях с отцом, низкую самооценку, нелюбовь к себе. Но к психологам я не ходила…
– Может, выпьем сегодня? – спросила Таня. – Поговорим, маму помянем.
– А тебе завтра ехать разве никуда не надо? – уточнила я.
– Неа, – ответила сестра. – Муж в командировке, Никитос там сам разберется, как котел включить, не маленький. Да и лень. И тебя вот так когда еще увижу? Из Москвы не наездишься, дорого же.
– Ну, что ж, выпить – так выпить, – сказала я.
– Ага, давайте-давайте, бухайте. Наследственность-то у вас ого-го, добухаетесь до белой горячки, – вставила свое слово мама. – Ведь просила же вас не пить. Нет, и вы туда же, куда ваш папаня ухнул, хотите! Алкашихи! – припечатала она.
«Мама, хватит!» – мысленно завопила я, но мама внезапно пропала.
– Вась, ты чего в угол уставилась, будто черта увидела? – спросила Таня.
– Тась, – я впервые за долгое время назвала ее именем, которым иногда звал ее папа. Таня вздрогнула. –