Ким. Редьярд Киплинг
захныкал Ким, употребляя индусскую форму обращения и вполне наслаждаясь ситуацией, – мой отец умер, моя мать умерла, мой желудок пуст.
– Проси у моих слуг, говорю я. Там должны быть индусы.
– О, Махбуб Али, да разве я индус? – по-английски сказал Ким.
Торговец ничем не обнаружил своего удивления, но взглянул из-под густых бровей.
– Маленький Всеобщий Друг, – сказал он, – что это значит?
– Ничего. Я теперь ученик этого святого человека, и мы идем вместе в паломничество в Бенарес, как говорит он. Он совсем безумный, а я устал от Лагора. Мне хочется нового воздуха и воды.
– Но у кого ты служишь? Зачем пришел ко мне? – Подозрительность слышалась в его грубом голосе.
– К кому же другому мне было идти? У меня нет денег. Нехорошо бродить без денег. Ты продашь много лошадей офицерам. Очень хороши эти новые лошади, я видел их. Дай мне одну рупию, [4] Махбуб Али, а когда я разбогатею, я заплачу тебе.
– Гм, – сказал Махбуб Али, быстро соображая что-то. – Ты прежде никогда не лгал мне. Позови этого ламу, а сам встань в тени.
– О, наш рассказ будет одинаков, – со смехом сказал Ким.
– Мы идем в Бенарес, – сказал лама, как только понял, куда клонит Махбуб Али. – Мальчик и я. Я иду искать одну реку.
– Может быть, а мальчик?
– Он мой ученик. Я думаю, он был послан мне, чтобы привести меня к этой реке. Я сидел под пушкой, когда он внезапно подошел ко мне. Подобные вещи случались со счастливцами, которым давались указания. Теперь я припоминаю, что он говорил, что он из здешних – индус.
– А его имя?
– Я не спрашивал его. Ведь он мой ученик.
– Его страна – его раса – его селение? Мусульманин он или сейк, индус, джайн, низшей касты или высшей?
– Зачем мне было спрашивать? На Срединном пути нет ни высших, ни низших. Если он мой ученик, возьмет ли кто-нибудь его от меня – захочет ли, может ли взять его? Видите ли, без него я не найду моей реки. – Он торжественно покачал головой.
– Никто не возьмет его от тебя. Пойди сядь с моими конюхами, – сказал Махбуб Али, и лама ушел, утешенный обещанием.
– Ну, разве он не совсем безумный? – сказал Ким, выходя на свет. – Зачем бы я стал лгать тебе, хаджи?
Махбуб молча курил свою трубку. Потом он проговорил почти шепотом:
– Умбалла на пути в Бенарес, если вы оба действительно идете туда.
– Ну! Ну! Говорю тебе, он не умеет лгать, как умеем мы с тобой.
– И если ты передашь мое поручение в Умбаллу, я дам тебе денег. Это касается лошади – белого жеребца, которого я продал одному офицеру, когда в последний раз вернулся с гор. Но встань поближе и протяни руки, как будто просишь милостыню. Родословная белого жеребца не была вполне установлена, и офицер, который теперь находится в Умбалле, потребовал от меня объяснений (тут Махбуб описал лошадь и наружность офицера). Вот что ты должен сказать офицеру: «Родословная белого жеребца вполне установлена». По этим словам
Рупия – 1 фунт стерлингов 10 шиллингов.