Заклятие древних маори. Последний занавес. Найо Марш
меня, – произнес Гаунт, – то высота вызывает у меня головокружение, тошноту и острое стремление felo-de-se[12]. Однако коль скоро уж я так далеко забрался, то возвращаться отказываюсь. Изгородь кажется мне вполне прочной. Постараюсь держаться поближе к ней. – Он улыбнулся Барбаре. – Если заметите в моих глазах сумасшедший блеск, схватите меня в охапку, и я мигом приду в себя.
– А как же ваша нога, сэр? – напомнил Дайкон. – Она вам не помешает?
– Я сам о ней позабочусь, – легкомысленно отмахнулся Гаунт. – Ступайте вперед с Клэром, а мы побредем сзади.
Дайкон, заметивший, что предложение актера встретило живейшее одобрение со стороны Саймона, с неохотой последовал за ним. Непривычный к восхождениям, он скоро почувствовал щемление в груди и легкое головокружение; сердце шумно колотилось. Стекла его очков запотели. Гладкие подошвы туфель то и дело скользили на пожухлой траве, а из-под кованых ботинок Саймона в лицо летели комья сухой грязи.
– Если ускорим шаг, – сказал Саймон, даже не запыхавшись, – то можем добраться до лежки, откуда сигналил Квестинг.
– В самом деле?
– Думаю, что они за нами не полезут.
Они добрались до места, где тропа расширялась и взбегала на небольшую ровную площадку. Здесь прямо на земле расположились туристы – человек десять – двенадцать, – которые жевали кончики сухих травинок и смотрели на море. Двое юнцов поздоровались с Саймоном. В одном из них Дайкон узнал Эру Саула.
– Какие новости? – спросил Саймон.
– Еще держится, – ответил Эру. – Хотя погружается буквально на глазах. Вот, взгляните.
Эру протянул им бинокль. Бинокль полковника остался у Гаунта, поэтому Дайкон с благодарностью воспользовался предложением Эру Саула. С непривычки он довольно долго настраивал резкость, но в конце концов сумел вычленить из неясной голубизны крохотный черный треугольник.
– Спасатели подходили, но так и ушли восвояси несолоно хлебавши, – пояснил Эру. – Все, спета его песенка. С таким-то грузом!
– Черт знает что, – с негодованием покачал головой Саймон. – Пошли, Белл.
Дайкон вернул бинокль, поблагодарил Эру Саула и покорно последовал за Саймоном по круто уползавшей вверх тропе.
Вскоре они выбрались на крохотное плато, внизу под которым раскинулось море. Дайкон с глубоким облегчением увидел, что Саймон, карабкавшийся по скале с ловкостью горного козла, наконец остановился и присел на корточки.
– Вот, – сказал Саймон, дождавшись, пока Дайкон добрался до плато, – я думаю, он сигналил отсюда.
В горле у Дайкона пересохло, сердце билось так, будто хотело выпрыгнуть из груди. Он уже собрался было растянуться на камнях, но Саймон предостерегающе вскинул руку.
– Не вздумайте! Здесь могут остаться следы. Жаль, что дождь вчера прошел.
– А что ты рассчитываешь здесь найти? – кисло спросил Дайкон. Несмотря на сбитые ноги и страшную усталость, ослиная самоуверенность Саймона раздражала его пуще прежнего. – Следы ног, что ли? Или отпечатки пальцев?
Свести счеты с жизнью (