Пейзажи этого края. Том 1. Мэн Ван
про кого? Кто это на пожаре ворует и рыбу в мутной воде ловит? – вскинулся Кутлукжан.
– Да уж есть такие.
– Раз есть – надо их вывести на чистую воду! – строго сказал Кутлукжан.
– Бао Тингуй и жена его – точно из таких! – лицо Дауда раскраснелось. – Один в высоких ботинках, а другая – длинный червяк, баотингуева жена по прозванью Хао Юйлань! Недаром же «юлань» по-уйгурски – змея!
– Нехорошо так переворачивать имена товарищей-ханьцев! – оборвал его Кутлукжан.
– Да все одно, с тех пор как они сюда в мастерские работать пришли, ничего путного еще не сделали! Все чего-то темнят, хитрят. Сегодня после обеда чужой шофер приезжал – они ему чинили машину и подменили детали…
– Это они перепутали, когда разбирали и собирали, уже исправили все, – тихо пояснил Кутлукжан Ильхаму – Ты говори о своем… – и махнул на Дауда рукой.
– Хао Юйлань с больных требует денег, яйцами берет, маслом, досками. И еще их свинья пьет воду прямо из арыка! Члены коммуны на селе очень недовольны. Тайвайку говорит, что прибьет эту свинью, если они ее еще хоть раз выпустят!
– Что это такое! – Кутлукжан стукнул ладонью по столу. – В такое время убить свинью членов коммуны ханьской национальности! Что это за слова? Это же реакционные настроения! Чем ты думаешь?
Мгновенно вспыхнувший гнев Кутлукжана и его официальный тон заставили всех быстро переглянуться.
Кутлукжан натянуто улыбнулся и обратился к Ильхаму и Санир:
– Вы тоже, пожалуйста, высказывайтесь! Не сидите молча.
Ильхам увидел в его словах и другой, скрытый смысл: слишком много наговорили Дауд и Мумин, хватит, пора с ними заканчивать; кроме того, они приплели сюда Бао Тингуя с его женой, и надо прикрыть эту тему.
Но Дауда запугать не получилось. Он подумал-подумал, а потом сказал:
– Я не думаю, что воспитывать членов коммуны ханьской национальности в вопросе уважительного отношения к обычаям национальных меньшинств плохо; в этом нет ничего реакционного.
– Так значит, можно убить чужую свинью?
– А кто ее убил?
– Говорили же, что ее убить надо?
– Это в гневе было сказано.
– Да хоть бы и в гневе: разве можно так говорить? – Кутлукжан и Дауд продолжали препираться.
Мумин сказал.
– Руководство большой бригады могло бы, мне кажется, поговорить с Бао Тингуем на эту тему. Надо сказать ему, что свиней держать можно, но в загоне. В этих словах нет ничего плохого…
– Э-э! Брат Мумин, вы все упрощаете! Какое время сейчас! Ты – уйгур, я – уйгур… – Кутлукжан водил в воздухе указательным пальцем. – Если мы будем такие слова говорить, то какие потом могут быть последствия? Какие бы сделали выводы еще пару лет назад? Если кому-то не нравится Бао Тингуй – отправляйтесь-ка сами в коммуну и говорите с секретарем Чжао…
– Что же, по каждому такому вопросу ходить к секретарю Чжао? – не соглашался Мумин.
– Да разве так можно все