Пейзажи этого края. Том 1. Мэн Ван
преувеличил. А Уфур немного не сдержался. Зависть! Но так уходить с собрания совершенно непозволительно! В нашей работе тоже не без недостатков. Соревнование, например: сравниваем результаты, где лучше, где хуже – все относительно… – Тон Кутлукжана был такой мягкий и беспристрастный, словно тот собирался всем участникам соревнования – в том числе и себе, и Лисиди – каждому выдать по тридцать ударов палками для начала.
Однако Лисиди не отступал:
– Вы вчера предлагали осудить Уфура, решить вопрос, доложить в коммуну…
– Конечно, надо решить вопрос! – лицо Кутлукжана стало каменным. – Пустить такое на самотек было бы ошибкой! – сказано это было без нажима, без указания на то, к чему и к кому относилось. Затем Кутлукжан, опустив глаза, обратился к бухгалтеру большой бригады по поводу какого-то денежного перевода, не обращая больше внимания на Лисиди. И вдруг, подняв голову, сказал ему:
– Я с ними поговорю. Проведу работу. – И снова перевел разговор на другое. Видя это, Лисиди понял, что продолжать бесполезно – слушать его не будут.
Внимательно наблюдая за Кутлукжаном, Лисиди постепенно понял: все эти громогласные заявления после ухода Уфура были на публику, чтобы укрепить авторитет секретаря перед бригадирами, чтобы те больше уважали его; «ругать незамужнюю дочку, чтобы невестка слышала» – так это называется. Сейчас он собирается «толочь воду»: если разбираться с Уфуром, то придется отменять решение о переходе знамени, и тогда пятна ржавчины, как говорится, будут на лице Мусы, которого Кутлукжан одной рукой поддерживает.
Вот так обстоят дела. Потом, когда Уфур пришел к Кутлукжану с самокритикой, секретарь, смеясь, взял его за руку, а когда тот руку убрал за спину, положил свою мягкую ладонь Уфуру на плечо, так что тому показалось, будто по плечу ползет жирный червяк. Кутлукжан сказал:
– Вы это, конечно, правильно говорите, есть неточности в докладе бригадира Седьмой бригады, я их уже критиковал. А Четвертая бригада по-прежнему работает хорошо, да. Однако красное знамя у вас задержалось, так недалеко и до зазнайства и самоуспокоенности. Знамя в этот раз дали Четвертой бригаде, и это для вас хороший стимул. Разве это вам не на пользу?
Уфур не знал, что и сказать. Это тоже такой талант Кутлукжана: он искусно обходит разногласия, в любой момент готов повернуть беседу хоть на запад, хоть на восток, всегда найдет нужное слово; пошумит на востоке, а зайдет с запада, будет ходить кругами и уворачиваться, избежит прямого столкновения и оставит противника в недоумении. Решая вопрос так мастерски, он сам чувствует удовлетворение от своего превосходства и выглядит величавее…
Это было два месяца назад, а сейчас проблемы у бригадира Уфура гораздо серьезнее.
Лисиди увидел Уфура еще издали. Он с помощниками – крепкими парнями – косил люцерну. Утренняя роса еще не высохла, зеленая, с нежно-фиолетовым отливом трава с мелкими мясистыми листиками пахла сладко, не так, как пахнет обычная; скорее, как пахнет сладкий картофель. Солнце едва показалось