Планета исчезающих слов. Лика Владимировна Керенская
еялись звонкому яблоку. Пока она не ослабела совсем, так что могла только улыбаться. Мы оба точно знали, когда она уйдёт. Красная язва протекает у всех одинаково, и все этапы проходят как по расписанию.
Когда стало понятно, что случилось, я хотел сразу рвануть на Юкку – маленькую планету в созвездии Быка, откуда эту заразу привезли. Думал поработать над лекарством там, но мама посмотрела на меня насмешливо и коротко спросила:
– Испугался?
Сейчас уже могу признаться – Да. Мысль – предательство, мысль – побег. Я ничего не ответил, но остался. Ни разу об этом не пожалел. Эти последние месяцы общения представляются мне в образе золотого вина, которое мы пили маленькими глоточками, наслаждаясь и растягивая удовольствие. Понимая, что осталось его совсем мало.
Мы с мамой настолько связаны, что после её ухода дома стало невыносимо, и я всё-таки улетел и на 3 года отключился от привычных реалий, с головой погрузившись в поиски лекарства. Это был мой наркотик, мой способ забить боль.
Весёлая и простодушная Юкка с её знаменитыми двухсторонними восходами оставалась где-то за стенами лаборатории. Я никуда не выходил и ничего не видел, кроме своих реактивов и бесконечных таблиц. Результаты приводили в отчаяние. Землянам не помогало ничего, тогда как местные на эту язву вообще не обращали внимания. Она и называлась у них по-другому, потому что до последней стадии никогда не доходила. Они съедали пару кливилл – очень кислых ядовито-зелёных плодов, похожих на перчики, за три дня выздоравливали и, как ни в чём не бывало, снова начинали распевать свои песни.
Этот забавный народец чуть не вымер полностью, но не от болезни, а во время Большой войны. Смертоносные корабли Орна удалились в уверенности, что сожгли всё живое, но оказалось, что прямо перед их нападением легкомысленная компания местных отправилась поглазеть на пещеры. Надо сказать, что если юккатиты собираются вместе, то это не меньше 20-ти человек и непрерывный галдёж. А тут наклёвывалось приключение, так что их было больше ста. Ростом они с четырнадцатилетних подростков, круглоголовые и с маленькими круглыми ушами, торчащими в разные стороны чётко, как велосипедные ручки. У девочек – смешные чубчики на голове. Они их красят в яркие причудливые цвета. Отправились они в пещеры и заблудились. Это их и спасло. Лавина огня катилась по поверхности планеты, но не могла проникнуть в её глубины. Не смогла она побороть и моря, хоть и была опасность полного вымирания его обитателей. Но потери были чудовищны.
Когда путешественники нашли выход, обнаружили, что все их друзья и родные исчезли, а планета стала чёрной как запёкшаяся сковорода. Они бродили по ней притихшие и потерянные, обходя горячие участки, пока не нашли маленький источник воды, рождавшийся от глубинных потоков, которыми так богата Юкка. Там устроили привал и целую неделю пели грустные песни. Но потом кто-то нашёл зажаренную огнём зверушку, они обрадовались и устроили пир и танцы. А там и какие-то растения стали оживать. В общем, долго грустить они не умели, да и планета на удивление быстро оправилась от шока и покрылась зеленью.
Впервые появившиеся на Юкке земляне были так очарованы, что Большому Совету, как стали называть 1-ый Межгалактический, пришлось издать строжайшие законы для сохранения Юкки и её обитателей. Её могли просто вытоптать. Пригодных для жилья планет совсем немного, а чтобы ещё и курортные условия, и сразу два светила, и море, и полное отсутствие криминала – такого вообще не бывает. Были введены квоты на посещения. Тогда земляне стали искать обходные пути и важные причины, чтоб туда проникнуть – например, научные разработки. Кто только не устремлялся на Юкку что-нибудь поизучать! Поэтому дедок, выдававший мне пропуск, понимающе усмехнулся. Как бы мне хотелось, чтобы он был прав!
А ведь первые исцеления были полными и очень быстрыми! Но лекарство, однажды сработавшее, вдруг теряло силу, и следующего удачного случая можно было ждать месяцами. Я чуть было совсем не забросил биохимию. Красная язва издевалась и смеялась над нами.
На землю я вернулся аккурат на свой день рождения. 25 – это, конечно, не 33, но пора уже было что-нибудь совершить. Самое неприятное даже не то, что я застрял в тупике – это обязательная часть любого живого пути или процесса, а то, что я начал к этому привыкать. Только перекашивало от мысли об Эдди Роджере – нашем старшем сотруднике, может быть уже главе лаборатории. Вспоминался его противный, самодовольный голос:
– Подумай, Сандерс, может ты выбрал не ту профессию?
Я так разозлился от мыслей об Эдди, что двинул по прозрачному боку подлетевшего аэротакси, называемому в народе Стрекоза. Как будто это назойливое насекомое сейчас тоже заговорит противным голосом. Оно обиженно дёрнулось и умчалось, растрепав мне волосы на прощанье.
А потом над головой зажужжала механическая Муха, миникоптер отдела рекламы:
– Господин Сандерс, наш Космопорт поздравляет Вас с благополучным прибытием на землю, а также с днём рождения. Примите наш подарок – купон на бесплатное посещение одного из наших заведений. Прослушайте список.
– Бар «Тихий ёж»! – выкрикнул я, представив