Ежедневник. Юрий Хейфец

      Я дома оставил пальто —

      И тихо прокрался бульваром, —

      Меня не заметил никто.

      На кладбище ветхом и старом

      Могилу отца отыскав,

      Я в мрамор обшарпанный влился —

      И медленно, как батискаф,

      В глубины отжившие вжился.

      Меня не заметил никто,

      Поскольку я крался бульваром

      И дома оставил пальто.

      А город дышал перегаром,

      Стонал, матерился, кряхтел,

      Хрустел, разминал за суставом

      Сустав – и обильно потел,

      Гоняя состав за составом

      По старческим жилам своим.

      Меня же никто не хватился:

      Я просто растаял как дым,

      Далёким гудком испарился,

      Неясным виденьем исчез,

      Снежком отошёл запоздалым, —

      И только увидеть с небес

      Успел, как последним усталым

      Движеньем – шатром шапито

      Ты все эти годы свернула,

      Отправив на дачу пальто.

      И сном бестревожным уснула.

      В эти первые дни восходящего года

      Вспоминаю себя, уходящего в темень:

      Так садится луна в реверансе захода,

      Подставляя земле облысевшее темя,

      Так уходит со сцены актёр-попрошайка,

      На последний спектакль собравший ползала,

      Так уходят из дома, где злая хозяйка,

      Ненавидя себя, всем на дверь указала.

      Вспоминаю себя, нисходящего в стужу,

      В полушубке расстёгнутом, на перепое —

      Так снисходит к усталому старому мужу

      Молодая супруга, уставшая вдвое,

      Так находит Иванушку-дурня царевна,

      Чтобы в печь зашвырнул надоевшую шкуру,

      Так приходит надежда, нежна и напевна,

      В эти несколько строк, что настрочены сдуру.

      Мой старый друг опять ушёл в запой,

      И, как всегда, в дебюте долгой пьянки

      Он позвонил мне и сказал: «Родной,

      Как прежде, не боятся грязи танки.

      Как прежде, я, поверь мне, на коне —

      На том, что для войны и для парада,

      А что порядка нет у нас в стране,

      Так ей, стране, порядка и не надо.

      Хоть сто царей, хоть нет ни одного —

      Господь свидетель, не найдёшь управы

      На тех, кому не надо ничего:

      Ни бабок, ни имения, ни славы.

      Вот взять меня: деньжонок накрою —

      И ну себе мотаться по Европам,

      А поистрачусь – в тень забьюсь да пью.

      И господа вполне под стать холопам!

      Ты не волнуйся, старый, за меня,

      Я побухаю тихо и вальяжно:

      Ведь наша водка крепче, чем броня,

      Да и дешевле, что немаловажно.

      Я с ней, родимой, отобьюсь от всех

      Напастей злых, что, падлы, одолели,

      Ну, а потом нас ждёт такой успех,

      Какого