Падальщики. Книга 3. Айя Сафина
кровососов немцами, чьей улучшенной экипировке я завидовал. Трое из них так и остались на том пятачке круговой развязки, выпотрошенные чудовищами. Оказалось, в битве с зараженными завидовать некому. У нас у всех одинаково трагичная участь.
Рота отходила к Западным румынским горам – к Клужу, где нас ждала надежда на светлое будущее.
Будущее, в которое я не хотел даже смотреть.
Будущее, в которое я привел сына.
Глава 2. Продолжай бороться
15 января 2072 года. 04:00
Тесса
В лаборатории в тусклом свете дневной лампы привычно жужжат инкубаторы для культивирования клеток. Пока человек спит, набираясь энергией на следующие сутки, эти механические помощники работают круглосуточно. Хотелось бы мне такую же вилку для розетки, как у них, чтобы работать двадцать четыре на семь. После того, как Кейн открыл мне безрадостный факт того, что я медленно превращаюсь в монстра, сон стал для меня непозволительной роскошью.
Но не бессонница – причина моего бодрствования в четыре утра, когда все остальные жители Бадгастайна пускают сопли в подушку. Я не сплю из-за вернувшихся кошмаров.
Подсознание ткет полотно сновидения лишь небольшим набором человеческих страхов. До заражения моими кошмарами были, разумеется, пирующие моим телом зараженные, прощание с родителями в то последнее утро, когда моя семья еще насчитывала четыре члена, иногда снился Полковник Триггер, который всегда наводил на меня депрессию своим фатализмом. Этой же ночью я увидела новый кошмар, порожденный не мною, а вирусом, который с каждым днем отвоевывает все больше пространства в моем мозгу.
Я очутилась в странном месте, заполненном белесым туманом. Оно казалось и реальным и призрачным одновременно. Необъятная вселенная, существующая на грани жизни и смерти. Я будто умерла и оказалась в месте, куда обычному человеку не попасть. Вот только этот туманный мир не приносил умиротворения, как обещают Библия, Коран или Тора. Все было с точностью наоборот – меня охватила тревога, потому что я чувствовала, что что-то здесь не так.
Абсолютная безвыходность из этого облачного болота заставляла задыхаться. Я растерянно бегала туда-сюда, отчаянно звала другие души потусить вместе, ведь переживать бесконечность в компании веселее, но все равно не достигала ни конца, ни края, ни чьих-либо ушей. Я могла воспарить или проваливаться сквозь туманную негу, но ни дна, ни потолка я не находила. Призрачный туман был вездесущ, без формы, без объема, без вкуса или запаха. Он был везде и в то же время был пустым.
Я не могла проснуться – путы странного мира держали меня так прочно, как когда пытаешься сорваться во сне на стремительный бег, а ноги не слушаются, словно застряли в трясине. Я хотела умереть во сне, но и это было мне неподвластно. Я рыдала и кричала в пустоту «Довольно! Хватит!». Но не было никого, кто услышал бы меня. Я была одна в безграничной туманной пустоте.
И тогда я поняла, что это за место. Я поняла, почему из туманного болота невозможно выбраться. Почему эта бесконечность,