Когда гаснут фонари. Дарья Зэта
и усмехнувшись.
– Так по мне соскучилась, что приехала пораньше? – издевательский тон не покидал свой обычный пост.
– Нет, просто твой водитель невероятно пунктуальный. К тому же, быстрее начнём, быстрее закончим. Чем меньше мне придётся смотреть на твоё самодовольное лицо, тем лучше, – огрызнулась я в ответ и бросила на Марка раздражённо-злобный взгляд.
– Ты так со мной груба, – глубокий наигранно-обиженный вздох, – куда-то торопишься?
Я никоим образом не хотела вовлекать Льюиса во всё это месиво, поэтому решила соврать, наивно полагая, что мне эта ложь сойдет с рук.
– Да нет, просто не хочется находиться с тобой в одном помещении дольше, чем это необходимо.
– Врёшь, – спокойно возразил Марк, наклонив голову набок, – так с кем у тебя свидание? – он продолжил подкидывать монетку, затем встал из кресла и медленно подошёл ко мне.
Его ладони опустились на мои плечи, а большие пальцы стали неторопливо, но напористо надавливать мне на лопатки, заставляя слегка выгнуться. По телу прошла приятная волна тепла, я абсолютно потеряла чёткое понятие того, где я нахожусь и что я здесь делаю. Никогда бы не подумала, что при помощи одного столь незначительного движения можно так расслабиться. Но внезапно меня словно молнией ударило. Что я вытворяю? В голове сразу возникла картинка: я и Льюис, идущие по вечернему городу. Нельзя давать себя запутать. Он на это и рассчитывает. Сначала запудрит мне мозги как следует, а потом сможет убедить меня во всём, что захочет.
Я подскочила и, пока Марк был в растерянности, заломила ему пальцы левой ладони. Ноль реакции. Просто полнейший ноль. Ему даже не щекотно, не то что больно. Марк вскинул бровь и посмотрел на меня взглядом а-ля «ты серьёзно?».
Я мысленно ругнулась и отпустила его руку, отходя назад на пару шагов. Ладони слегка подрагивали, я нервно сглотнула, но всё же решилась посмотреть ему в глаза. И вновь это необъяснимое желание не отводить от него взгляд. Он кажется таким холодным, но в глубине виден огонь, который ни одно существо потушить не сможет.
– Боишься? – холодно, самоуверенно, высокомерно.
Хочется выкрикнуть «да» и убежать отсюда со всех ног. Нельзя, нельзя, нельзя. Я не привыкла показывать слабость и не собираюсь этого делать. Не перед ним. Не сегодня. Нельзя дать ему восторжествовать.
А что именно я должна сейчас ему ответить? Что я не боюсь? Это будет выглядеть просто смешно.
От бессилия и собственной беззащитности на глаза наворачивались слезы. Я сжала кулаки и закусила нижнюю губу, чтобы не выпустить их наружу. В глазах Марка появилась жалость, а на губах появилась усмешка, он сделал несколько шагов в мою сторону, значительно сократив расстояние межу нами. Я почувствовала тепло его пальцев на моем подбородке, и вот я вновь смотрю в его глаза. Внезапно волна жаркой ярости захлестнула меня. Я занесла правую ладонь и со всей дури влепила Марку пощёчину. И мне вдруг полегчало. Как будто камень с души свалился.
А вот Сталински,