Когда гаснут фонари. Дарья Зэта
на Черч-стрит. Водитель объяснил, что внутри меня уже ждут, и я, поблагодарив его, зашла в здание. И всё-таки я должна признать, высотка выглядела шикарно, как снаружи, так и внутри. Само помещение было белым, совершенно белым, так же, как и одежда, которую носили сотрудники. Мне, в моём красном платье, внезапно стало жутко некомфортно. И вот что странно, здесь тоже каждый из них носил маску. У каждого она была разная, пёстрая и не очень, маленькая и большая, с перьями и без. Венецианский маскарад нервно курит в сторонке по сравнению с тем, что творилось в этом бизнес-центре. Вот только к чему бы всё это? И, раз уж Марк заставляет их всех носить белое, почему маски все разные? Неужели вместо имен, он запоминает, какой сотрудник в какой маске ходит?
Ко мне практически тут же подошла высокая блондинка на каблуках, в строгом белом костюме и белой маске с золотыми узорами вокруг правого глаза и вокруг подбородка, которая закрывала все лицо.
– Здравствуйте. Мираж Сэлис, верно? – девушка даже не пыталась казаться вежливой, в ее голосе отчетливо слышалось презрение и отвращение к моей персоне. Кажется, кому-то очень не понравилась моя новая должность.
– Да, это…
– Пройдемте за мной, – она даже не дала мне закончить, настолько я была ей противна. Девушка в последний раз осмотрела меня сверху вниз и повела меня к лифту. Мне и так было жутко дискомфортно в собственном наряде, и её взгляды в сторону моих слегка более пухлых бёдер совсем мне не помогали. Когда мы прибыли на последний этаж здания, женщина указала мне на единственную дверь коридора, а затем уехала, не сказав ни слова.
Лишь белая, на первый взгляд столь хрупкая дверь отделяла этот кабинет от обычного мира. Гигантские окна, гигантский потолок, необъятное количество пространства. Света много, даже чересчур, но тусклость и мрачность помещения кажется ничто не разбавит. Кабинет казался холодным и острым, словно лезвие ножа, приставленное к горлу.
Посередине комнаты стоял длинный письменный стол, украшенный вазой с чёрными розами. Компьютер, подставка для карандашей, бумаги – столь очевидные атрибуты банального письменного стола. Кроме одного из них – угольно-чёрная, словно дёготь, маска чумного доктора.
За столом стояло чёрное кожаное кресло с довольно высокой спинкой. Стены были тщательно украшены картинами, дабы выглядеть чуточку привлекательнее для глаз обычных смертных. Жалкие попытки. Эти картинки просто-напросто сливались со стенами, и, не приглядевшись, их можно просто не заметить. Войдя в кабинет, я поняла, что каждая из картин принадлежала Сальвадору Дали. «Лицо войны», «Постоянство памяти», «Сюрреалистическая композиция с незримыми персонажами», «Геополитический младенец, наблюдающий рождение нового человека». Все эти картины я видела ранее в музеях и очень хорошо их запомнила, но никогда не могла себе объяснить, почему.
Были там и другие две картины, которые не принадлежали господину Дали и чьих авторов я не знала. Но позднее