Магиер Лебиус. Руслан Мельников
пытаясь угадать, кто же из них станет тем безумцем, которому надлежит в одиночку, пешим выступить против двадцати конных остландских рыцарей. Однако в свите Альфреда не было движения. Ни один чужак не торопился покинуть седло и ступить на истоптанную ристалищную землю.
О странной шестиколесной повозке Чернокнижника остландцы как-то позабыли. А между тем…
– Мой рыцарь? – хмыкнул маркграф. – Защитник? Он там!
…между тем именно на повозку указала закованная в сталь рука Альфреда Оберландского.
Глава 9
…С седла все было видно прекрасно. И Дипольд Гейнский по прозвищу Славный находился сейчас ближе прочих к огромной повозке. И смотрел, не в силах вымолвить ни слова.
Тяжелый промасленный полог уже сдернут и валяется в грязи. Обращенный к ристалищу, высокий левый борт из толстых струганных досок – опущен. Цепи, доселе опутывавшие повозку, разомкнуты и свисают до земли.
Странный возница в палаческом капюшоне стоит впереди, удерживая коней, и вроде бы что-то бормочет под нос. Впряженные в повозку невозмутимые до сих пор тяжеловозы отчего-то утрачивают спокойствие. Волнуются, хрипят, прядают ушами, норовят обернуться, косят назад испуганными глазами.
А сзади, в повозке…
Нет, там лежала не бомбарда с огненным припасом и ядрами. И не хитрая осадная техника. И даже не турнирное снаряжение. Хотя груда металла, открывшаяся взорам остландцев, вовсе не была бесформенной. Знакомые очертания выдавали…
Доспех?
В самом деле! Доспех!
Только вот размеры…
Огромные!
…и вес…
Чудовищный!
Гигантский, просто великанский доспех!
Обычному человеку не под силу не то что биться в подобной броне… да просто облачиться в нее будет невмоготу – даже с помощью десятка оруженосцев. А если и умудришься надеть такое, то для того лишь, чтобы быть раздавленным насмерть и погребенным под неподъемными латами как под могильной плитой.
И все же это были именно латы. Аккуратно уложенный, стянутый воедино, будто уже надетый на кого-то, очень странный, очень большой и очень тяжелый доспех это был.
Латы, судя по всему, – не боевые и не турнирные. Впрочем, с уверенностью сказать нельзя. Прежде ничего подобного Дипольду видеть не доводилось. Сплошная сталь… Прочные и необычайно толстые пластины, – крупные и малые, выгнутые и вогнутые, тщательно подогнанные друг к другу – наслаивались вплотную и надежно закрывали то, что внутри. Снаружи сталь покрывал какой-то темный, с синеватым отливом, почти черный, слой. Краска? Размазанная смола? Волокна ткани? Тончайшей выделки кожа? Кто знает. Скорее всего – защита от влаги.
И – нигде не видать ни ремней креплений, ни застежек, ни защелок, ни фиксаторов, ни крюков, ни штифтов. Если все это и было, то тоже – надежно упрятано внутри. Снаружи же на толстой броне выступали лишь частые пупырышки заклепок, да утопленные в специальных гнездах крупные головки массивных болтов свидетельствовали о том, что теоретически эту бронированную