Начало. Педагогическая повесть о детстве. Анатолий Крикун
Отечества в Первой мировой, или как её тогда называли- Германской. От власти советской – мизерное пособие по потере кормильца. Спасало то, что с малых лет все были заняты в хозяйстве и рано познали тяжесть и значимость крестьянского труда, да и родственники и, даже, односельчане, сами находясь в нужде, чем могли тем помогали. Бабуля поставила на ноги всех семерых, пройдя через страдания голодных лет проведения коллективизации и раскулачивания, когда у вдовы с крепким домом и хозяйством – отняли и имущество и детей, отобрав их в детский дом. Сколько сил и здоровья психического было потеряно в борьбе за то, чтобы семья воссоединилась! Это был – материнский подвиг! Всех довела, через школу до приличного образования, слезами омыв потерю двух погибших в войне сыновей и переживая за дочерей и самого маленького единственно оставшегося сына Феденьку, который был копией мужа, и в доме которого она умерла, прожив долгую жизнь в год – когда Юрий Гагарин поднялся в космос. Трудно представить – сколько пережила она в жизни, не измерить духовных и физических сил вложенных в детей и внуков! При моей несовершенной памяти, в ней затерялось многое из далёкого детства, но её светлый образ и сейчас даёт мне силы бороться за жизнь, радоваться каждому прожитому дню; вдохновил к написанию главного труда моей долгой жизни- романа- эпопеи, семейной саги – «Жизнь прожить – не поле перейти», где воссоздана жизнь моих предков на протяжении пятидесяти лет и на фоне великих, трагических и переломных событий в истории человечества, Отечества и моей семьи. В её словах и делах, в её жизни родилось то, что двигает меня в жизни и вылилось в творчестве: в стихах и прозе.
Моя украинская бабушка, которую удалось увидеть ненадолго, лишь несколько раз, когда она из аппетитного села Борщовки, что привольно расположилось на полях Харьковщины, приезжала в Уфу. Когда её дети уже выросли и остепенились она могла позволить себе далёкое, нелёгкое путешествие зимой, когда на селе меньше работ и хлопот, хотя боялась железной дороги и появиться в нашей городской однокомнатной квартире на пятерых жильцов и уместиться на ночь на широком диване вместе с тремя мальчишками. Предварительно приходила телеграмма, и мы с нетерпением ждали встречу, рассматривая фотографии, где бабушка снята со своими многочисленными детьми. Её старший сын, ставший таковым после смерти на проклинаемой ей войне, унесшей первенца и мужа, не захотел возвращаться на родину, а свил свое гнездо на не порушено войной, привольной земле Южного Урала, которую он полюбил так же как и мою мать, имевшую и малороссийские корни в своем роду. После первого приезда бабушки Ани, именем которой отец назвал своего последнего ребёнка, четвертого по счету, появившемуся на свет когда матери уже было за сорок лет и я заканчивал школу и готовился- и в рабочие, как отец, и в студенты как многие одноклассники, и которую мы -три брата,