Ханморская Древучесть. Анна Гутиева
дорога вела вдоль золотой реки, пока вдруг не оборвалась в обугленную по краям яму. Все происходящее вмиг почернело и исчезло. Кручень витиевато высказался о пожирателях, умудрившихся прогрызть его книгу до обугленных дыр, и, извинившись, продолжил с другой страницы.
Мир преобразился. Мирцы черпали жизнь и вдохновение в золотой реке древостов. Они создавали свой Мир заново, пели вместе с древостами и открывали в себе таланты. И тогда река вышла из берегов и открыла им путь в Льемен – царство, что лежало между всеми мирами. И многие мирцы уплыли по золотой реке. Мир опустел. А те, что остались, услышали шепот, подсказывающий им слова надежды. Пришли мирцы к древостам и сказали:
– Верните нам наших утраченных. Поверните реку вспять.
– Но реки не текут вспять, – ответили им исполины, – вы можете лишь плыть следом.
– Что Древучесть, что золотая река – все лишь зло и потери, – сказали им в отчаянии мирцы, – вы ничего не знаете о жизни.
И тогда Древосты запели о жизни: о вспаханной земле, о запахе костров, о закатах и рассветах, о топоте детских ног, о сказках стариков и свободе плыть по реке в новые земли.
Песню услышали мирцы в иных мирах и вернулись в свой.
Душаня спряталась за деревом и смотрела, как встретил путников старый-старый Мир, скрипящий гнилыми заборами, шамкающий развалившимися воротами, заросший колючками. А потом древока почувствовала, как ее шерсть встала дыбом. Оглянулась. За ее спиной клубилась тьма. Она похолодела, но не могла и с места сдвинуться. Черный туман окутал ее, положил невидимые руки на плечи и, шепнув грустное «до встречи», просочился к золотой реке. Душаня не выдержала и бросилась бежать по страницам, которые пролистывались сквозь нее. Но голос тьмы шелестел прямо над ее ухом.
И вновь засиял Мир, встречая своих утраченных…
Здесь тоже дымилась обугленная дыра. Душаня перескочила ее одним прыжком.
Но тут страшный удар расколол Мир. Земля заныла. Разошлась трещинами. Ее тошнило огненными потоками. Она корчилась и плавилась на клочки, на которых с трудом пытались удержаться остатки народов Мира. Острова возникали и скрывались под лавой. Вода кипела и испарялась. Тонули древосты, не в силах устоять на дрейфующей земле. Гибло все великое и вечное. Долго ли длилась эпоха Пламенной земли или коротко, но каждый день был словно год. И так было, пока в Мир не пришел Правитель. Высокий и сильный. В черной бороде сверкала белая улыбка, черные глаза смотрели прямо. Он сказал:
– Разве вы не видите, что во всех ваших бедах виноваты древосты? Они спели Песню и заставили вас покинуть мир. Они спели Песню, вырвавшую вас из царства мечты. Они спели Песню, от которой раскололась земля. Не было бы Песни, не было бы бед.
Так сказал Правитель, и измученные мирцы согласились с ним.
– Я построю новый прочный Мир, – пообещал Правитель, – но мне нужно сердце, полное любви.
И все переглядывались. За время выживания все забыли о любви.
Душаня