Маяк. Иван Андреевич Банников
Для начала я лишу его зрения на две луны. А потом отдам паучьей царице. Запомнила?
Девочка испуганно кивнула. Тут шаман не удержался и положил руку ей на голову. Ласково и нежно он провёл ладонью по гладким волосам.
– Иди, – легонько подтолкнул он её к мешочку с сокровищами. – И будь здорова. Лучезарная солнечная Ладя́на дарит счастье только тем девочкам, которые сами хранят своё здоровье.
– Все? – требовательно спросил он у слуги, внимательно оглядывая окрестные улицы в поисках неосмотренного ребёнка. – А где же Чугено́к?
– А он помер зимой! – с готовностью ответил один из мальчиков. – Лихорадка забрала.
Шаман вздрогнул и сильно напрягся, чтобы не показать своё расстройство. Запахнув полы рясы, он сделал знак слуге и быстро зашагал к центру деревни, заставив себя не оглядываться на радостно галдящих детей, смакующих прозрачные камушки на деревянных палочках.
– Скоро надо будет обязательно пополнить запасы сахара. Уже заканчивается, скоро детей угощать нечем будет. Пошлю тебя за сахарным тростником, пару дней уж пересижу один. Туда они до меня точно не доберутся…
– Удачно ты придумал положить в конфеты аскорбиновую кислоту, – отметил слуга, активно работающий всеми глазами, чтобы исключить нападение на шамана с крыши или из-за угла какой-нибудь лачуги.
– После долгой зимы им это здорово поможет… Хоть немного… Плодов и овощей им точно никто не давал. Зубы у многих в плачевном состоянии, у двоих отметил цингу. Потом напишу письмо наместнику, потребую подкормить детей.
– Ты с ними так внимателен и заботлив, – отметил слуга, ногой отшвыривая с дороги крупный камень, чтобы тот не попался под ноги шаману.
– Потому что в них сокрыто светлое будущее этой убогой общины, застрявшей в чёрном средневековье и мракобесии. У них отличный потенциал. А ещё каждый из них напоминает мне о ней.
– Не начинай, – сухо приказал слуга. – Ты знаешь, что тебе нельзя думать и говорить о дочери.
Шаману не пришлось ничего отвечать, потому что они как раз подошли к дому, в котором проживал торговец. Богатый по местным меркам дом был обнесён высоким каменным забором.
– Аруб, открывай! – очень громко прокричал слуга на всю улицу, ударяя ногой по двери. – Великий кудесник по твою дочь явился!
Через несколько мгновений распахнулось маленькое смотровое окошко, чей-то испуганный глаз посмотрел на гостей, загрохотали многочисленные засовы, и тяжёлая дверь распахнулась. На пороге стояла бледная как смерть служанка.
Не говоря ни слова шаман шагнул вперёд, глупая девица в ужасе отпрянула в сторону, чтобы ненароком не прикоснуться к его проклятым одеждам или посоху, иначе у неё, несомненно, должны были отсохнуть руки и ноги.
Верный слуга следовал за ним по пятам. Именно этот момент являлся самым опасным, потому что шаман был незащищён от нападения спереди, если бы кому-то из его многочисленных недругов пришло в голову расквитаться с ним именно сейчас. Но ради щедрого гонорара