Начало пути. Vladislav Fedin
временами он чуял присутствие людей: то гремел выстрел и стократно отдавался под зелёным сводом, то дровосек рубил дерево и гул стоял в лесной чаще, то звучал воркованием тихий смех влюблённых, которые обнявшись, шли по укромным тропкам, то звенела издалека песенка людей, ходивших по ягоды. Забытый голубь, окутанный листвой и сном, слышал порой эти голоса мира, но без страха внимал им и не покидал своего тёмного пристанища.
Но наступил день, когда загудел весь лес, и пошёл такой гром, что казалось, земля раскалывается надвое. По воздуху со свистом носились чёрные железные комья, и куда они падали, там в страхе дыбом вставала земля и деревья ломались, как былинки. Люди в разноцветных одеждах бросали друг в друга смерть, а чудовища-машины извергали пламя пожаров… Голубь очнулся от сна. Над ним была смерть и разрушение; как некогда воды потопа, так бушевал теперь над миром огонь. Голубь взмахнул крыльями и устремился ввысь, дабы вместо гибнущего леса найти себе другой приют, приют мира.
Он устремился ввысь и полетел над нашей землёй в поисках мира, но куда он ни залетал, повсюду люди сверкали молниями и громыхали громами, повсюду была война. Море огня и крови, как некогда, затопило землю, снова настал всемирный потоп, и голубь неутомимо носился над нашими странами, чтобы найти место покоя…
Никто не видел таинственного заблудшего голубя, что ищет мира в наши дни, и всё же он парит над нами, испуганный и усталый. Иногда, и только по ночам, внезапно проснувшись, можно услышать, как где-то вверху шелестят крылья в торопливом полёте, в тревожных, отчаянных поисках. И вновь, как тысячи лет назад, целый мир ждёт, чтобы кто-то простёр руку навстречу ему и признал, что пора положить конец испытанию».
Это место из «Легенды о третьем голубе» Стефана Цвейга я помнил наизусть.
Постоял. Спросил: «Ты вернулся из своего торопливого, тревожного и отчаянного полёта, и избрал себе жилищем мой любимый мирный лес? «Тишина. Может быть, это и был утвердительный ответ. Отпустило. Пошёл дальше…
Я стоял на том же месте. Сегодня здесь выпал снег. Самое настоящее зимнее чудо. Он слепил глаза. Белый-белый или с чуть приметной синью. Как же его было много!
На открытом воздухе дышалось свободно, в нём чувствовалась перемена настроений. Мысли о молодой парочке не покидали меня. Я спросил себя: так ли уж нова подобная ситуация? И моё богатое воображение уже рисовало аналогию…
«… Тот, кто видел этот фильм, вероятно, его вспомнил. Недалеко от меня сидела юная пара. Я обратил на них внимание, когда они занимали место: юноша усаживал девушку бережно и влюблённо. Она была хороша собой. Но когда началась картина, оказалось, что разделительная линия, которая проходила через зал, стала границей и между ними.
Юноша смотрел на экран молча, внимательно, самозабвенно, изредка поворачивая голову к спутнице, словно желая убедиться, что картина и в её душе находит тот же отзвук. А она томилась, явно не понимая смысла происходящего, смеялась, там, где смеяться было